Сегодня недалеко от Тверской произошло нечто совсем небывалое. Направляясь в сторону Арбата, совершенно ясно увидел, как господин Пушкин сошел с пьедестала и, тяжело передвигая ноги, зашагал к автобусной остановке. На пьедестале оставался один лишь след его обуви, как после дождя остаётся на ковре вестибюля. “Галлюцинация! – пронеслось в голове, — Розыгрыш какой‑то”. (В мистику, всякий знает, я напрочь не верю) Тем временем Пушкин спокойно вошёл на переднюю площадку прямо передо мной, при этом я ощутил всем нутром, что воздух вокруг него мгновенно наполнился запахом тления, исходившим почему‑то от плаща.
Понимая, что всего этого быть не может: мёртвые не восстают, если только не наступают судные времена – и вот, вполне сознавая этот факт, возразить своим глазам я не мог, всё было предельно реальным! А.С. вынул медный пятак, которого уже лет сто, а то и более, я не вижу в обращении… - Александр Сергеевич! – шепнул я. — Турникет не возьмёт у вас денег. Он улыбнулся. -У меня возьмет! Мне показалось, что я просто схожу с ума. Вышел на Арбате. Пушкин поехал дальше…
−5
