+3
большая тёрка
Большая Тёрка / Мысли /
просто о сложном
katehon
Когнитивная разминка
- 17 комментариев
katehonБорис Кагарлицкий - Российские политические итоги 2013-го года
katehonРеклама - не только двигатель торговли, но и индикатор запросов общества...
Ещё в 90-е, как известно, колбаса была излюбленной темой для насмешек правоверных либералов над «совком». Что‑то там шутили про бумагу, про качество... Говорили, что при капитализме снизойдёт изобилие, а конкуренция «аутоматiчно» приведёт к высочайшему качеству.
Зато теперь... появляется вот такая реклама:Когда? Когда же так и будет не только на экране, но и в жизни?
Буржуи — ребята сметливые, они зазря ни копейки не потратят. Реклама, эксплуатирующая советские образы, появилась давно. Если они начали апеллировать к советскому эталону качества, стало быть, что‑то пошло в капитализме не так, как рисовали перестроечные пропагандисты. Э?- 3 комментария
katehon3 февраля - Ервандыч на связи
Оригинал взят у
![[info]](http://l-stat.livejournal.com/img/userinfo.gif?v=88.9)
konkretny_112 в Ервандыч на связиВот такой вот ролик посмотрел сейчас. Чем он интересен и примечателен?
Ну, во‑первых, данная запись сделана за день до знаменитого таперича митинга на Поклонке. Данный митинг нынче принято считать пропутинским, про что и я (и еще многие) сказал пару ласковых, а «коммунист» Александр Коммари так просто сошел с ума — фигачит по 10 постов в день против Ервандыча и дебилов с Поклонки (ну, сумасшедший, што возьмешь?). Ну так вот, Ервандыч все понимал и сделал свой выбор сознательно и безо всяких иллюзий насчет того, что его все смогут понять. Там страсть какие интересные подробности и откровения, да.Во‑вторых, данный ролик, он как бы ДСП и не шибко афишируется. И тем интереснее тот факт, что вот Ервандыч тут настолько хорошо и мягко отзывается о Геннадии Андреиче Зю, что даже я удивился. Это — к вопросу о том, скока Ервандычу проплатили за мочение КПРФ, да. В обчем — кому интересна данная тема — может начать слушать примерно с 30-й минуты.
В‑третьих, тут вообще много всякого вкусного — например, насчет знаменитого письма 13-ти. Это вот «пейсьмо» Ервандычу ставят в вину все кому не лень, абсолютно не удосуживаясь узнать — что к чему, и как, к примеру, к этому «пейсьму» относился тогда сам ГАЗ.
Короче — в коллекцию. В целом — рекомендую к вдумчивому семейному просмотру от начала до конца.
[видео]- 2 комментария
katehonАдекватно о политике на 1:27:14
katehonА.Вассерман. Новая Индустриализация
- 2 комментария
katehonАльтернативная история. СССР и ВТО
- 8 комментариев
katehonВнутреннее дело / Inside Job - 2010
- 5 комментариев
katehonИгорь Растеряев - кореш Лехи Ляхова
Игорь Растеряев на ютубе, на комбайне и в национальном подсознании
Одни уверены, что это реальный деревенский самородок, другие в курсе, что на фоне бескрайнего русского поля рвет гармошку актер из театра «Буфф». Есть мнение, что он «совесть ютуба», но имеет место и подозрение, что перед нами обыкновенный питерский сноб, который морочит людям головы. Для кого-то он продолжатель традиций скоморошества, но есть и такие, кто видит в нем нечто среднее между Высоцким, Чистяковым и Джимом Моррисоном. Доподлинно широкой публике известно лишь одно: Игорь Растеряев ворвался в наши головы верхом на композиции «Комбайнеры». Вышло все случайно. — Я вообще ни при чем, — вспоминает Игорь. — Это все Лёха Ляхов, мой московский друг. Ради прикола снял песню на видео и разместил в интернете. А я и слова-то такого не знал — «ютуб». Он мне говорит: «Ты уже там». Я отвечаю: «Здорово. А что это такое?»
15 февраля 2011, №06 (184)
Казачий хутор Глинище. Полсотни дворов, медвежий угол Волгоградской области. Мы сидим в хате, где живет молодой лесовод Вова Буравлев, именно ему посвящены «Комбайнеры», взорвавшие интернет. Уютно тикают ходики. Игорь вспоминает свой концерт в московском клубе. «Вову там я представил так: “И впервые в Москве, а также вообще в каком-либо другом городе, кроме Михайловки и Арчеды, Вова Буравлев!” Зал возбужденно встрепенулся: “Комбайнер, это же комбайнер!” А Вова вышел на сцену, произнес с достоинством: “Добрый вечер, дамы и господа” — и прочь от этих дикарей. Зрители в восторге загудели: “Он нас стесняется, значит, он настоящий”».
Между Брокгаузом и Ефроном
— Сборище дураков, — комментирует Вова свое скоротечное появление на столичной публике. — Смотрю, пап, — объясняет он отцу-казаку, — сидят дети натуральные, только сильно испорченные взрослыми. С комплексами. И если верить Иоанну Кронштадтскому, изнуряемые бесами. А потом глянул вдаль, на галерку — там Женя Михин, Андрюха Карасев — земляки. Легче стало. Но все равно: я две песни послушал и ушел.
Что там говорить, зажиточная публика явно соскучилась по «настоящести», устав от силиконовых б…дей и безголосых мужеложцев. Неудивительно, что ее заинтриговала искренне-отважная манера исполнения Игоря Растеряева, в которой он повествует про всепоглощающее пьянство, всепроникающий ислам и любовь к родине, какой бы она ни была, тем более что у него она — вовсе не уродина.
За короткое время ролик с песней про комбайнеров посмотрели более миллиона человек.
После этого появились «Русская дорога», «Ромашки», «Казачья», «Богатыри»… В начале февраля у Растеряева вышел первый альбом.
Незамысловатым народным языком — но без этих псевдосельских словечек вроде «имает» или «кочет» — говорит он то, что мечтали бы сказать вслух многие, но не решались. Например: «Кондолиза Райс — сучка». А разве есть такие в наших пределах, кто думает по-другому? Или вот: «Русская деревня вымирает от водки». И это не новость. Но очень хотелось бы потешиться над тем, как об этом спел бы некто Стас Михайлов.
ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...Между тем сам Игорь Растеряев оказался не так прост, как тот парень в ролике — взлохмаченный, с физиономией неумеренно употребляющего тамады. Многие «клубящиеся» приходят посмотреть на периферийное чудо, а видят коренного питерца из семьи художников, артиста театра. К тому же не пьет и не курит, и даже имеет на этот счет логичное оправдание: «Боюсь исчезнуть как вид».
В своих песнях он помещает деревню и город по разные стороны некоей воображаемой границы. Но не баррикады. «Далеко от больших городов, // Там, где нет дорогих бутиков, // Там другие люди живут, // О которых совсем не поют». Там, в деревне, и только там, по его убеждению, проистекает не замутненная ложью и блажью русская жизнь. И вот что еще: тамошние жители, в отличие от горожан-офисян, работают, а не дурью маются: «Комбайнеры, трактористы, грузчики арбузных фур, // Эти парни не являются мечтой гламурных дур».
Вова Буравлев — один из них. Человек в своем роде уникальный: лесовод и пастух, штудирующий древнегреческих философов; выходящий на пастбище со словарем Брокгауза и Ефрона. Всего Шопенгауэра истрепал. Слушает пластинки Шнитке и речи известных государственных деятелей.
— Представь картину, — рассказывает Растеряев, — он пасет овец, за поясом книжка. Подхожу. И такой происходит диалог: «Что читаешь, Вован?» — «Да Гомера перечитываю. Дельно пишет. А Конфуций — говно».
Растеряев — певец антигламура? Он себя таковым не ощущает. Хотя если люди хотят так думать… Желание почтенной публики — закон.
— Сижу я дома, никого не трогаю, — говорит Игорь, жадно прихлебывая тюрю из плодов терновника, чисто казацкую пищу. — Звонят из одного журнала: «Давай репортаж. Только надо в студии сфотографироваться. Какой у тебя размер одежды и обуви?» — «Подождите, вы спутали, наверное, я же не Наталья Водянова, я же из Глинищ, кореш Лёхи Ляхова, сосед Вовы Буравлева».
Тынс-тынс-тынс
Ему нравится находиться по ту сторону «границы», в селе Раковка, на родине отца, где одеваются в ноское и немаркое, где чище воздух и отношения между людьми. Хотя по Питеру он ходит в брендовой одежде и ездит не на «козле» — на иномарочке. Трагический дуализм или секреты актерского мастерства?
— Сижу дома, никого не трогаю, — вспоминает он весело, рассказывая свою очередную историю многочисленным раковским родственникам, двоюродным братьям, дядьям и теткам, которых по-местному ласково зовет дяденьками и тетеньками. Его твердое питерское «г» сначала незаметно становится мягче, а вскоре он уже безудержно «хэкает». — Звонят: «Мы из государственного агентства по делам молодежи. Хотим снять клип». Серьезная контора.
— Как определил, что серьезная? Потому что государственная?
— Нет, не поэтому. У серьезной справа должен висеть портрет Медведева, слева — Путина.
— Так и было?
— Почти. Заходим в кабинет. Видим, что Медведев-то на месте, а вот Путин выпилен в бетонном простенке электролобзиком. Монументально. В профиль. А за столом сидит товарищ в тельняшке с лицом комсомольского вожака. «Привет, ребята, я Вася Якеменко. Ну, что я тебе могу сказать? — говорит Вася. — Вот, хотим мы тебе клип сделать. Мне у тебя в “Комбайнерах” понравились две вещи. Ритм бодрый. И второе: в Москве одни пидарасы. На этом наше совещание считаю законченным. Идите, работайте». Выдают мне режиссера, съемочную группу. Мы приезжаем в Раковку. Набираем артистов — чуть ли не все жители массовкой заделались. Вовка Буравлев, кореш, в главной мужской роли. Анюта Коняшкина, соседка, — в главной женской. Косит два дня от учебы в арчединском лесхозе — ради искусства.
— У клипа, говорят, должна быть концепция.
— Концепция простая. Мальчик Вова утром после гуляний провожает девочку Анюту, подходят к калитке ее дома. Бабка ее палит, Вову прогоняет костылем. Он бежит, начинается песня. Мы видим, как он заводит мотоцикл «Урал» и едет в поле, где уже собран консилиум комбайнеров под руководством фермера дяди Саши Гурова, которого сыграл дядя Саша Гуров. Приезжает Вова, глушит мотор, подбегает в кепке и майке Russia к дяде Саше. Тот ему: «Вова, что же ты? Солнце уже высоко, а поле не убрано». Он в ответ: «Дядя Саша, вспомни, ты же сам был бабник». А параллельно я — расположился на колодочке и песню играю. Одним словом, фильм «Вкус хлеба», вторая серия. Тем временем Анюта Коняшкина, которая, ежу понятно, доярка, вместе с подружками гребет навоз. Но так как все фермы у нас были развалены еще в девяностых, то снимали мы на личном подворье тети Наташи Кудряшовой. А дальше они встречаются там, где снова я, только уже на сцене. По дороге их, конечно, цепляют плохие парни, которые пьют водку и закусывают арбузами. Но влюбленные не замечают их хамства и садятся в зал. Все.
— Что же клипа не видно в эфирах? Нехорош вышел?
— Понимаешь, к самому клипу у меня претензий нет. Клип качественный. Другое дело, что видеоряд не отражает песни. И аранжировка получилась дискотечная. Тынс-тынс-тынс: «Выпил C2H5OH, // Cел на “Ниву Ростсельмаш”, // На ДТ, «Дон-500», Т-150, // Покормил перед этим поросят…» Я подумал: зачем мне это? Чтобы светануть мордой на экране? Это будет не обо мне. И самое главное — не о комбайнерах. Это будет о продаже клипа на канал «Муз-ТВ».
— Все пропало?
— Мы не привыкли отступать. Я позвонил своему однокурснику Юрке, взяли камеру, приехали в Раковку и все сделали за два дня — фрагменты этого клипа мы теперь на концертах крутим. Картинка такая: сидит девочка и лепит из хлебного мякиша человечков и комбайн, а на настоящем комбайне сижу я, пою. Девочка подносит человечка к глазам, и в кадре появляется лицо настоящего комбайнера. Берет другую фигурку — другое лицо. И так четырнадцать лиц. Реальных, своих, местных, как они есть. Чтобы они стояли, смотрели на этих гламурных дураков и спрашивали: «А сколько ты намолотил ячменя в своей жизни, чучело?»
Я крокодил
В отличие от многих ютубовских звезд, Растеряев успел много чего добиться и до того, как проснулся знаменитым.
После окончания Санкт-Петербургской академии театрального искусства он с товарищем отправился трудоустраиваться в БДТ. Вышли на сцену, показали, что задумали. В зале — Кирилл Лавров.
— У этого голоса не слышу, а у этого лица не вижу, — сказал мэтр.
А Игорь ему:
— Вы, Кирилл Юрьевич, свет бы нормальный включили. Кто же острохарактерных при дежурном свете смотрит?
В общем, в БДТ поступить не удалось. Зато взяли в камерный «Белый театр».
Труппа зарабатывала детскими представлениями, разъезжала на «шестерке» ввосьмером. Среди партнеров Растеряева были Ревушка-коровушка, Гонзик и дед Габадей. Сам Игорь играл крокодила. В соответствии с традицией средневековых ярмарочных мистерий ему надо было выйти на сцену и первым делом сообщить зрителям: «Я крокодил». Чтобы не было иллюзий.
Хвост и нос мазали зеленкой.
— Помню, однажды пришлось спать в здании дома культуры, завернувшись в кулисы, а Андрюха, коллега, разматывал нас в туалет. Иногда на спектакли приходили бродячие собаки. А детей мы делили на хороших и плохих: хорошие садились в зале и сразу начинали играть в тетрис, плохие доставали лазерные указки и метили нам прямо в глаз.
Сейчас в питерском музыкально-драматическом театре «Буфф» Игорь Растеряев занят в спектаклях «Женя, Женечка и “катюша”» и «Небесный тихоход». В детских спектаклях и на елках играет волка.
— Я пока не нащупал этот образ, — говорит. — А напарник на раз его делает.
Заходим в дом очередных раковских родственников. Растеряеву надо всех обойти, раз приехал, никого не обидеть вниманием.
— Как там у бати в Питере дела? — спрашивают дяденьки и тетеньки.
— Ходили тут с ним в филармонию. — Игорь, как всегда, на серьезные вопросы отвечает байкой. — Заявляемся, а там дискуссия. «Элитарное и массовое искусство». Кругом интеллектуалы, гуманитарии. Кто-то на рояле что-то, дядька стихи читает, а тетка кувыркается.
— А о чем стихи-то?
— Я не очень понял. Это же элитарное искусство. Зато потом начались дебаты. Мне запомнилась фраза одной дамы: «Я вам заявляю, как дочь двух музыковедов и внучка одного композитора…»
Бабло не спит
Он больше любит спрашивать, чем отвечать.
— Как ты относишься к Шевчуку? — спросит.
— Ну, музыкант, по-моему, не должен так глубоко залезать в политику, — отвечаю.
— Ага, — то ли соглашается, то ли нет, не разобрать.
— А как тебе эта идея с георгиевскими ленточками — дарить их всем на День Победы? — снова спрашивает он.
— Хорошая идея. Только надо было тендер нормальный провести на их изготовление, а не отдавать своим, прикормленным.
— Ага. — По крайней мере записал себе в мозг.
Редко встретишь человека, который так внимательно слушает не себя. Бог знает, как оно потом и во что трансформируется. В нашем случае трансформировалось в новый хит. Так и называется — «Георгиевская ленточка». Через месяц после Раковки я уже слушал эту песню на концерте Растеряева в Москве: «Сегодня эту ленточку носить // На сумке можно, можно — в виде брошки. // Но я прекрасно помню и без лент, // Как бабка не выбрасывала крошки».
Впрочем, реципиенты тоже не дремлют сложа языки. Особенно когда дело касается похабщины.
— Сижу дома, никого не трогаю, — вспоминает. — Звонок. Баритональный бас: «Але, Игорь? Растеряев? Это монах Афанасий с Афона. Ты что же, мерзавец, делаешь?» — «Извините, а что случилось?» — «Мы тут в монастыре тебя уже почти уважать начали, как вдруг наткнулись на песню про Лину и Дашу, которые идут нах…» — «Простите, это из раннего». — «Ты давай не оправдывайся. Материть наших хороших русских девочек запрещаю. Ибо сам иногда матерюсь». — «Это как же, батюшка-монах?» — «Ну, как-как. Приезжают летом губернаторы российские. У них там леса горят, а они на святую землю приперлись. Ну, я им прямо с порога и зарядил: “Пипец вам, ребятки, скоро настанет”. — «Какой пипец?» — «Залезь “ВКонтакт” — узнаешь. Набей: “монах Афанасий”, песня “Поздняк метаться”. И в моем “ЖЖ” зацени раздел “Чемодан, вокзал, Баку”. Ничего, мы тебя на перековку-то на Афон возьмем». Короче, еле отбоярился.
— Точно монах? Может, сумасшедший? — спрашивает тетенька.
— Да вроде действительно монах. Я набивал в интернете песню «Поздняк метаться». Там речь о том, что на шахте «Распадская» случился взрыв, а Абрамович, гад, тем временем купил два замка. А после моего первого концерта он сделал запись: «Из народного певца в деревенские клоуны».
Впрочем, и без всяких монашеских наставлений Игорь Растеряев не спешит обналичивать свой талант и скороспелую известность.
Дело к ночи, а мы едем на машине по темным раковским полям. Звонит телефон. Оказывается, руководство завода «Ростсельмаш» решило его премировать за наиболее полное раскрытие образа сельского труженика. Предлагают приехать и забрать 350 тысяч рублей. Игорь не ханжа — если из лучших побуждений, почему бы и не взять? Но впоследствии он передаст их фонду «Подари жизнь», потому что обнаружится, что директор предприятия возглавляет политическую «Партию дела» и с премией не все так бескорыстно.
— Ты вообще заработал хоть что-то? — спрашивает его тетенька Галя.
— Я решил, сам не знаю почему, в эту новогоднюю кампанию вообще от чеса отказаться. Хотя предложений было много: Красноярск, Иваново, Казахстан. До 200 тысяч рублей в час обещали.
— Кто может отказаться от 200 тысяч рублей в час?
— Я как-то боюсь. Одно дело, когда ты играешь на ложках на корпоративе. И совсем другое дело, когда ты поешь про деревенских пацанов, которые умерли от водки. Мне не хотелось бы превращать это в развлекательную историю. Я принципиально не против корпоративов и зашибания бабла. Но пока еще не разобрался в себе. Решил притормозить, до выхода альбома.
Кстати говоря, многие из раковских в разное время работали в Москве. И сделали удивительный для себя вывод, что столичный люд встает раньше, чем деревенский, поднимающийся с первыми петухами: «В шесть утра едешь в метро — уже полно народу! Отчего так? Бабло не спит, говорят, и человеку спать не дает».
Москва — такое место: если кто засветился и баблом пахнет, такого в покое долго не оставят.
— Сижу дома, никого не трогаю. На меня только-только это все свалилось, и я еще не знал, куда ходить, что говорить, как себя позиционировать. По наитию шел. И немного заблудился. Попал на один федеральный телеканал, на ток-шоу. Я думал, может, там серьезная какая передача, может, мы поговорим про аграрный сектор. Прихожу с баяном, смотрю — какие-то два скорохвата сидят. Ролик прокрутили мой и начали глумиться: «Чего ты нам впариваешь? Нам сказали, ты комбайнер, а ты в дорогой толстовке. Откуда?»
Я сначала даже подумал, что они не в адеквате. Отвечаю: «В чем дело, товарищи? Я из Санкт-Петербурга, артист». А они ни в какую: «Ну давай, пой нам». Честно говоря, мне если что и захотелось в тот момент, так это точно не петь. Ладно, думаю, попал как хрен в рукомойник — лай не лай, а хвостом виляй. Пою про «Раковку». А эти подвывают. В общем, дальше было так: один из них кидает в меня скомканной бумажкой. Я сдержанный паренек. Говорю: «Не нравится мне ваша передача. Я думал, мы будем разговаривать о проблемах российской деревни, а тут какая-то херня». И ушел. Послал негромко, как положено.
— И это показали по телевизору?
— В эфир не вышло. Появилось в интернете. Если быть циничным и учитывать все эти шоу-бизнесовские прихваты, то мне это только на руку сыграло. Все стали говорить: ты крутой! И этих ребят в интернете стали есть поедом и даже серьезно угрожать. У нас же народ берегов не видит. А мне стали приходить такие, например, сообщения: «Кузнецкий ОМОН готов разобраться». Короче, удалось это дело погасить кое-как. Я написал в Сети, чтобы заканчивали травлей заниматься. Мы даже с ними помирились вроде.
— Теперь подобные предложения с ходу заворачиваешь, не доводя дело до эфира?
— Я мягко стараюсь с людьми разговаривать. Но они ведь все равно давят, давят, давят. Вот недавно предлагали фильм снять. Читаю сценарий — там примерно то же самое, что в клипе Васи Якеменко. Отвечаю: «Ну зачем это?» Не понимают. Тогда я вдруг вспомнил, что на людей больше всего действует честность. На всех без исключения. Поэтому я так напрягся немного для правдоподобия и резко говорю: «Что я, по-вашему, сердце в форточку, что ли, выкину?!» С интонацией хронического невротика.
Паяц? Паяц, но какой находчивый!
— Подействовало?
— Они сказали: «Хорошо, хорошо. Вы только не волнуйтесь».
Быть добру
Петляем полями. Как едем, на что ориентируемся — непонятно: глазу не за что зацепиться. Наш «жигуль», как неким оберегом, украшен хромированным волговским оленем. Навстречу движется машина. Это Саня Белоножкин, бывший гаишник, теперь пенсионер. Если бы у него как раз сегодня не было дня рождения, его стоило бы выдумать. Водка по зимнему варианту — теплая. Бывший гаишник тостует: «Быть добру!»
Здесь вообще везде шолоховщина: если самогон, то в трехлитровых бутылках, если завтракать, то целым петухом.
Бродим по хутору Глинищи. Заглядываем в домишко, который Игорь купил лет десять назад, — здесь, кстати, снимали тот самый ролик «Комбайнеры». Идем дальше. Разрушенные, брошенные дома чередуются с жилыми. Повсюду грусть, шныряют полудикие кошки. Игорь тычет пальцем то в одну хату, то в другую: здесь, сообщает, товарищ умер от выпивки, там — еще. Иллюстрация к его песне «Ромашки»: «Чтоб ни работы, ни дома, // Чтоб пузырьки да рюмашки, // Чтоб вместо Васи и Ромы // Лишь васильки да ромашки».
— А вот дом моего кореша Гриши Выпряжкина. Когда он в армию уходил, его медики осмотрели и хотели в Москву отправить — в институт изучения человека. Сказали: двухсотпроцентное здоровье, как из энциклопедии шагнул к ним в кабинет. Все было идеально. Умер в 56 лет от водки.
— Дядя Саня умер, знаешь? — спрашивает Игоря брат Васек.
— А он от чего?
— От того же. Как раз продал гараж. Ну и загулял.
— И дядь Витя?
— И дядь Витя.
— А был еще один — утонул, он снайпером работал во вторую чеченскую. Другой на мотоцикле разбился. Вспомни, сколько пацанов младше нас уже померли, — машинально удивляясь, говорит брат Василий. — Тридцатник стукнул, и отъехали. А помнишь девушку? Она с постели перестала вставать. С утра просыпалась и лежала: нет никакого смысла, говорила.
— Чем здесь люди занимаются, трудно представить. Ну ладно — по хозяйству. А так? — спрашиваю я риторически.
— А «так» здесь не бывает, — отвечает Игорь.
При чем тут власть?
В Раковке и Глинищах к Игорю, честно говоря, относятся неоднозначно. Есть за ним кое-какие косяки. Он, например, дружит с божьим человеком Леней Макарочкиным, которым многие остальные брезгуют. До сих пор Игорь блестяще его копирует. Впрочем, о нем говорят разное: не то юродивый, не то йог.
Мало кто из земляков способен признать в Игоре талант. Что это: глотку драл перед девками у магазина — и вдруг звезда!
— Считай, на его песнях целое поколение у нас выросло, — сообщает тетушка. — То ДДТ споет, то Высоцкого, то дядю Васю Мохова.
— Пятичасовые концерты ежедневно давал, — подтверждает Игорь. — Вернее, еженощно. Надо было стараться — не схалтуришь. Люди приходили серьезные. Одни братья Лянги чего стоят! После такой закалки меня ни один сольник не испугает.
Все растеряевские песни таковы, что требуют обсуждения за накрытым столом. Будь я политическим журналистом, можно было бы написать, что песни Игоря Растеряева открывают простор для широких общественных дискуссий.
— Когда жрать нечего, народ думать начинает, — реагирует Вова Буравлев на «Ромашки».
— Грабить они начинают, а не думать, — отрезает его отец.
— И это тоже, куды деваться, — нехотя соглашается сын.
— Куды деваться? Город в деревню придет. Продразверстки начнутся. Эти алкаши комиссарами станут.
— Такое уже не вернется.
— Вернется. Это же Россия. Здесь все всегда возвращается.
Говорить «за политику» с Игорем трудно. Он ее чурается. Терпеть не может, когда его тянут под какие-то знамена. Потому и сам никого ни к чему не призывает, своей точки зрения не навязывает. Он избегает прямых оценок, он вроде локатора: получит сигнал, отразит в байке или в песне, а дальше — сам решай.
— Сижу дома, никого не трогаю. Звонит мне какая-то девушка из Сочи, говорит что-то, говорит — и я вдруг понимаю, что она меня ошибочно принимает за мастера-исполнителя русских народных песен. Я решаю ее не разубеждать. «Да, поем русские. “Ой, мороз, мороз”. С детского сада. “Шумел камыш” — моя коронка. И ту знаем. И эту выучим». А сам думаю: выступление еще не скоро — подготовлюсь, подберу на гитаре, выйду там, пущу романтическую слюну. Тем временем выясняется, что это мероприятие в каком-то ресторане проводит администрация Волгоградской области — программу социальную презентует, что ли. Прилетаю. Мне все нравится. О пальмы трусь как сумасшедший — еще бы: первый раз их вижу вживую. Прихожу в ресторан. Мне говорят: «Будешь выступать после группы “Сплин”».
Я в ужасе.
— Извините, — говорю, — вы представляете: они устроят драйв, раскачают публику, а потом выхожу я и начинаю выводить «С чего начинается Родина?» на акустической гитаре. Давайте я вам лучше что-нибудь на гармошке — нашенское, драйвовое. Они: «Давай. А что ты можешь?» Я: «То-то и то-то. И Шевчука».
Как же у них вытянулись физиономии! Вот так, — показывает, профессионально гримасничая. Получается маска из фильма «Крик». — «Какого Шевчука? Ты что, не знаешь? Шевчук же враг Путина!» Я им говорю: «Стоп, вы понимаете, что вы вот этими своими выходками идете сейчас вразрез с основными постулатами модернизации Дмитрия Медведева? У нас вообще что? Совок или демократическое общество?» А они меня даже не слушают. Такси ловят: «Везите парня в гостиницу, пусть там опомнится. Все. Мероприятие в семь». Я уезжаю, сижу в номере, думаю: что же делать? Решаю, что надо ударить их же оружием — идеологией.
Приезжаю, значит. Тут же нарисовывается администраторша, лукаво щерясь: «Игорек, все по списку. Начинаешь с Гарика Сукачева…» Я ее ласково так прерываю: «Вы извините, дело, конечно, не мое, но я бы на вашем месте Гарика поостерегся исполнять». — «А что такое?» — «Вы в Яндексе давно были?» — «Не очень». — «А вы не видели, кто на митинге в защиту Химкинского леса стоял на одной трибуне с Шевчуком?» — «Кто?!» — «Да Гарик ваш и стоял». — «Да ты что! Убираем! Срочно!»
Потом я в друзья Шевчука записал всех, чьи песни поленился выучить на гармошке. В оппозицию попали приличнейшие люди. Причем эти организаторы смотрят на меня и вроде как допускают, что я могу наврать, но этот вот страх, сидящий в них, не дает им со мной спорить — и они убирают, убирают, убирают. Потом я совсем обнаглел. Понимаю, что, убрав, надо предложить кого-то взамен. И я тут вспоминаю, что есть замечательная песня Булата Окуджавы «Десятый наш десантный батальон». Мне ее не то что выучить — мне ее уже не забыть никогда. Потому что сотни раз ее слышал на репетиции спектакля «Женя, Женечка и “катюша”». И вот говорю я по-хамски: «Есть такая замечательная песня, вы ее почему не вписали?» Они: «Какой еще батальон? При чем тут Окуджава?» — «А вам неизвестно, что Булат Шалвович написал эту песню, пообщавшись с ветеранами Сталинграда?» — «Что? Правда? Это же наша волгоградская тема». — «К чему и веду». — «Берем, берем!»
Короче, таким макаром я вписал туда все, что люблю и умел на гармошке: «Сектор Газа», «Чиж» — все они тоже стали заядлыми сталинградцами. В итоге я пою что хочу. А организаторы перешептываются. Один: «Нет, ну ты слышал, а? Родное все». Другой: «Ну а че? Подготовился парень». Под конец прибегает организаторша: «Начальство уехало! Давай Шевчука. Мы его лю-ю-юбим!»
И вот скажи мне после этого, дяденька: при чем тут власть?
Сольный концерт Игоря Растеряева в Москве. Заодно презентация его первого альбома. Популярный клуб заполнен почти до отказа. Публика по большей части трезвая. Если двумя штрихами — работники того самого офисного труда, которым автор противопоставляет героев своих песен. Впрочем, попадаются и попы без ряс, и скинхедоподобные юноши — все-таки патриотическая тематика. Игорь Растеряев, как Советский Союз, сплачивает этот разнородный зал на целые полтора часа. Дружнее всего подпевают в ключевом месте «Русской дороги»: «Запомните загадочный тактический прием, // Когда мы отступаем, это мы вперед идем!»
Не то чертовщина, не то кутузовщина. Хотя, скорее всего, все тот же тютчевский аршин.
.
источник - http://rusrep.ru/article/2011/02/15/rasteryaev/
katehonГлавные мифы об исламе
- 6 комментариев
katehonА.Лукашенко. Американцам о демократии 2011
- 17 комментариев
katehonИскусство Великой Депрессии
Галерея работ (http://www.english.uiuc.edu/maps/depression/artgallery.htm), созданных в основном в середине 1930-х годов, посвященных тяжелой жизни американских пролетариев — безработица, тяжелый труд, забастовки и кино за 20 центов.
Хьюго Гелерт. “Раненный забастовщик и солдат” (1936)
katehonСуть времени — 1
- 3 комментария
katehonЭкономика по-русски — 01.02.2011. Михаил Хазин
katehonЦербер. Критические заметки о ереси "криптоколониализма"
Автор: Егор Холмогоров в пт, 14/01/2011.
Учение о России как о криптоколонии Запада является, на самом деле, криптоколониальной практикой.
Оно призвано как-то обойти тот реальный факт, что в то время как над всеми остальными неевропейскими цивилизациями Западу удалось установить прямое политическое господство — даже Япония, дольше всех сопротивлявшаяся, была доломана в 1945-м, установление политического контроля над Россией провалилось.
Пришлось удовольствоваться частичными формами контроля — культурным, экономическим, "концертно-внешнеполитическим", конспирологическим и т.д.Код политического контроля над русскими так и не был взломан.Ответом на попытку взлома этого кода стало порождение русской историей странного политического "Цербера" — русского самодержавия, со всеми его сиквелами и триквелами, блокирующего все попытки прямого колониального контроля над этой территорией.
Это самодержавие имеет массу недостатков, из которых главный — эффект собаки на сене. Она другим не дает съесть, но сама обкусывает весьма основательно и, с точки зрения охраняемого объекта, не очень эффективно.Соответственно, вопрос о возможности избавления от этого Цербера и жизни "как-нибудь так" — под колониальным контролем — дебатируется с большой регулярностью, примерно той же, с которой дебатируется вопрос о том, можно ли с ним договориться, и нельзя ли сделать так, чтобы Цербер по крайней мере в глаза не плевал.Теория России как криптоколонии Запада является довольно эффектным способом склонить чашу дебатов на одну из сторон.А именно — убедить всех, что Цербер ни от чего не охраняет, что на самом деле ему насвистывают на дудочке, и он делает всё, что скажут большие и умные дядьки.А если так, то и избавление не приведет ни к чему, кроме как к приведению формального статуса в соответствие с действительным.Зачем нужен замок, к которому давно уже подобран ключ? Он только болтается тяжелой приблудой на двери.В этой теории всё убедительно и неплохо работало бы, если бы не одно НО, а именно ...ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...— сама необходимость введения концепции криптоколонии применительно к русской истории.
Давайте попробуем на вкус:"Индия — криптоколония Великобритании";"Вьетнам — криптоколония Франции";"Индонезия — криптоколония Голландии";"Бразилия — криптоколония Португалии";"Перу — криптоколония Испании";"Египет — криптоколония Британии же"...Более того, "Япония — криптоколония США" — сама конструкци анекдотична. То есть либо не колония, либо, если помнить об оккупации, о кидании японцев на деньги в 1970-е годы, о недавней отставке Хатоямы, так и не сумевшего убрать базу с Окинавы, то никакого уж крипто...
Даже относительно Китая понятие криптоколонии Запада становится мало-мальски интересным только с консолидацией маоистского режима и превращением Китая в серьезную силу, над которой очевидно невозможно установление прямого военно-политического господства, или хотя бы оказание на него серьезного давления.Относительно России до 1991 года нельзя указать ни одного года в истории, когда можно было бы сказать хотя бы в порядке дискуссии, что Россия — колония Запада или какой-то из западных стран.Дискурс "криптоколонии" вводится именно для того, чтобы вписать в картину мира Запада как политической тотальности скандальный случай отсутствия "методов" против крупнейшего в мире политического образования, которое, несмотря на дурную управляемость и трудности жизни, однако не может быть колонизировано так же, как любые другие части мирового политического пространства.Россия — это нарушение концепции Запада как политической тотальности.Спасение этой концепции лишь в построении социогуманитарного "эпицикла" — то есть предположении, что Россия является колонией, не являясь колонией.Впрочем, логичного объяснения того, почему Россию приходится держать на положении сильной, агрессивной, постоянно находящейся в положительном торговом балансе колонии — в то время как все остальные территории, включая даже Китай, были в определенный момент завоеваны, колонизированы, и формально покорены, — так и не предложено.Все ссылки на нищету, неблагоприятные климатические условия и т.д. опровергаются контпримерами — Канада, Африка — особенно Сахара, Австралия, ЮВА — все эти регионы обладают в избытках минусами, которые есть и у России, но не содержат ни плюсов, ни бонусов.Никаких объяснений того, почему все до единой территории за пределами Запада были в тот или иной момент формально политически колонизированы Западом, о чем есть бумаги с подписью и печатями, а Россия колонизирована не была, нам так и не предложено.Таким образом, дискурс о России как "криптоколонии" — это именно дискурс для бедных.Прежде всего — заплата на гигантской прорехе посреди идеи Запада как политической (и антропологической — кстати — "именно человек запада и есть истинный человек") тотальности.Затем, как колониальная стратегия, то есть попытка все-таки добиться формального устранения этой прорехи, действительной капитуляции России перед Западом и принятия формального колониального подчинения и контроля (кто-то может сказать, что и так оно есть сейчас, но это будет неправда: так, как есть — это не колония, и они сами это признают, иначе бы так не злились.Колония — это то, что сейчас сделали, к примеру, с Сербией. Вот это — да. Все документы на месте).Убедить, что ты уже являешься тем, кого из тебя хотят сделать, — это классический прием психологической ломки. Банальней ничего быть не может.Однако очевидно, что сам по себе этот прием мало работает. Независимое государство очень трудно убедить в том, что оно зависимое государство.И здесь нам понадобится второй прием убеждения — а именно, вопрос о цене независимости.Для России этот вопрос чрезвычайно болезнен. Неколониальный статус нам всегда достается очень дорого.И вот если искать действительно конспирологические объяснения для русской истории, то можно предположить следующее:не будучи в силах прямо, классическими колониальными методами контролировать Российское государство, сталкиваясь с его упрямым, животным, бульдожьим сопротивлением этому контролю, Запад занимается не столько созданием сетей криптоколониального влияния, поскольку степень применимости даже самых эффективных из этих сетей довольно низка.С нами играют в другую игру, а именно — идет постоянное спекулятивное повышение цены русской независимости и суверенности.С каждым витком большой исторической игры, с каждым актом "неподчинения" платить за право сохранять фундаментальную политическую самостоятельность приходится всё дороже.Сперва приходилось втридорога платить за немецкие пушки, порох и рейтар.Потом, когда их производства худо-бедно надили, та же непомерная цена стала за атрибуты независимости нового галантного века — зеркала венецианские, фарфор мейсенский, портки французские, философа Вольтера и Кондильяка.Потом — за индустриализацию, танки и ядерное оружие.При этом необходимо понимать, что Российская империя вынуждена была тягаться не с одной европейской монархией.Русские не могли сказать, как пруссаки: двор у нас нищий, король спартанец, зато его армия всех побьет.Ту распределенность цивилизации, которую имел Запад, Россия была внуждена даже не симулировать — если бы (как раз ключевой западный миф о России — миф о потемкинских деревнях, миф о том, что Россия только симулирует цивилизацию), — а именно эмулировать.Представьте себе Пентиум-машину, которая вынуждена на своей XP эмулировать Core Duo и Win-7.Другими словами, в целях поддержания своей независимости и неколониальности Россия была вынуждена производить или покупать и приспосабливать всё, что составляло выдающиеся стороны всех входящих в западную цивилизацию культур.При этом цена для неё была существенно выше, чем цена внутриевропейская и чем цена для колонизируемых стран типа Китая и Османской империи, которым делали дисконт именно в обмен на политический контроль.Отсюда становится более понятен феномен "вечно нищей России" где "сверху блеск — снизу гниль", которая, однако, при этом имеет необычайные богатства и внутренние ресурсы.Все эти ресурсы выкачивались Западом по заниженной для него цене, в обмен на приобретение нами по завышенной цене всего, что нужно было для поддержания суверенного статуса.Именно этот механизм ограбления при обмене, выкачивания ресурсов, и выдается за мнимую "криптоколониальность" России, и восторженные русофобствующие интеллигенты в это верят.Между тем, суть колониализма не в установлении неравноценного обмена, а именно в "обнулении" производственных и соцальных издержек с колонизуемой стороны.В колонии не должно быть, по возможности, собственного государства, армии, науки, культуры, интеллигенции, промышленности, то есть всего, что повышает себестоимость конечного продукта этой страны (и сырьевого, и готового). Цена по ту сторону барьера, в колонии, должна быть бросовой, поскольку в нее не включено ничего, кроме труда полуголодного рабочего или батрака. Цена по эту сторону должна быть достаточно высокой, чтобы обеспечивать максимизацию прибыли и покрывать все издержки и на политический контроль над колонией, и на расцвет колониального общества в метрополии.Механизм обмена России и Запада был другой. Здешнее государство-Цербер монополизировало весь обмен, оставляя себе всю разницу между ценой "на месте" и ценой "в Холмогорах — Архангельске — Петербурге". Это разница была достаточно существенная и покрывала большую часть его потребностей. При этом зависимость Запада от русских ресурсов была такой, что столетиями сальдо внешней торговли России оставалось положительным. Впрочем, то же самое наблюдалось и в Индии, и много еще где.Но везде, где Западу приходилось покрывать разницу монетой, удалось установить политический контроль и перераспределять это сальдо торгового обмена колонии в свою пользу (у нас такой режим был введен лишь при Кудрине, когда прибыль с высокой цены на нефть фактически отдавалась назад Западу в виде стабфонда — разумеется, такое можно было сделать при неслабой степени политического контроля).Везде — кроме России, с которой эттот номер не прошел, и пришлось изобретать косвенные способы эксплуатации — это геополитический барьер, тормозящий у нас темпы мировой революции цен и за счет этого позволяющий покупать у нас дешево, а продавать у себя дорого, — это инвестиции во внешнюю политику, в оборону, в международные союзы, в импортные цивилизационные "понты". Пришлось допустить русских не в периферийный, а, по сути, в европейский обмен, но заставляя их платить за участие в этом обмене вдвое дороже и дестабилизируя Цербера. Его устойчивость и независимость стоили ему и охраняемому им объекту чрезмерно дорого.Колониальная система была подобна раку. Она разъедала организм колонизированных наций, заставляя их воспроизводить ненужные и вредные клетки, существовать для того, чтобы питать разрастающуюся опухоль.Система давления на Россию заставляла организм затрачивать на нормальные функции — питание, движение, мышление, размножение и т.д., вдвое больше калорий, кислорода, мышечных усилий, нервных клеток и т.д., чем обычно. Тем самым организм истощался и утомлялся от самого себя. Что, собственно, регулярно с Россией и русскими и происходит. Это истощение ведет и к ряду тяжелейших дисфункций, развивающихся на его фоне.Но эти дисфункции — не рак. Нас же пытаются убедить в наличии у организма именнно злокачественной опухоли, причем не в том месте, где ее следовало бы по-любому искать.IIЗабавно, что с моим текстом про теорию "криптоколонии" довольно скоро наступил "момент истины".
Последователи секты Галковского в некотором возбуждении обнажили ядро своей концепции, укрываемой за дискурсом о "криптоколонии".
А именно: лучше России быть завоеванной.
"Быть ЗДОРОВЫМ рабом во многом, действительно, лучше, чем умирать НА СВОБОДЕ от аскаридоза".
Оказывается, криптоколония — это совсем не колония, поэтому сравнивать её с обычной колонией нельзя. Мол, это некий внутренний паразит, который съедает тело изнутри, а извне никак не проявляется.
Во-первых, тогда непонятно, зачем было утверждать, что Россия — колония. То есть использовать именно это слово, пусть и с приставкой крипто-.Во-вторых, непонятно, зачем тогда с настойчивостью говорить о Западе, если речь идет о некоем тайном враге внутри. Запад — он потому и Запад, что он не внутри, а вовне. Никакие "англичане" концепцией "тайного врага" не требуются, поскольку для этого вполне достаточно традиционых "жыдофф", и неча огород городить.
В-третьих, если криптоколонизирующий Запад — это просто паразит внутри России, то нечего и огород было городить про Расу Господ, про живущих Единственной Настоящей Жизнью и всё такое прочее. Гельминт доставляет запредельное количество неприятностей, изматывает организм до чрезвычайности, терзает его изощренно, раздувается в размерах. Но сказать, что настоящей жизнью живет он, а не терзаемый им человек — это уже совсем дурная антропология и зоология.
Наконец, в-четвертых, как мы знаем из довольно многочисленных свидетельских показаний, страны, народы, классы и государства Запада сами зачастую ощущают себя мучимыми разными паразитами — кто их называет мировой финансовой олигархией, кто еврейством, кто масонством, кто как-то еще. Время от времени на Западе предпринимаются судорожные попытки от этого паразита избавиться. Все эти попытки традиционно признаются неуспешными. Таким образом, с точки зрения "паразитической" теории никакого преимущества народы Запада перед русскими не имеют.
Неет, дорогие мои, не врите. Криптоколониальная теория — это именно теория внешнего политического господства бесконечно могущественных белых людей Запада над русскими недотепами. Отличие от традиционного господства предполагается лишь в том, что осуществляется оно не при помощи, условно говоря, армии и флота, а при помощи спецслужб и манипуляций.
И гибель этой теории состоит именно в том, что для того, чтобы её придерживаться, придется признать тот факт, что всеобщая модель традиционного политического господства, примененая Западом везде в мире (еще раз подчеркну — везде без исключения), не смогла быть применена в России.
Этого факта криптоколониальная теория объяснить не может.
Всё, что остается, это в очередной раз паразитировать на рыгионалистском и антиЫмперском дискурсе, что "русский народ надо освободить от необходимости платить за свою государственность".
Вообще, конечно, любой народ платит за свою государственность — даже американский и еврейский.
Вопрос в цене и в результатах.
Русская цена государственности высока — и вызывает вопросы.
Еще большие вопросы вызывает невозможность для русских адекватно распоряжаться своей государственностью и поставить её под свой более или менее полный контроль.
Но заметим, что теория "освобождения от ига государственности" не предполагает борьбу русских за власть над этой государственностью и за своё право регулировать её цену.
Напротив, "рыгионализм" — это "борьба" за ликвидацию необходимости платить за суверенитет при помощи ликвидации суверенитета.
При этом подразумевается, что цена, которую запросят оккупанты, будет меньше.
Я, кстати, не буду с этим спорить — этого не позволяет элементарная честность.
"Сумма", которую будет вынужден выплачивать прямым и косвенным образом каждый русский в случае ликвидации суверенитета оккупантам, и в самом деле будет легче на одну треть.
Сейчас "стоимость" Российской государственности складывается для нас из трех компонентов.
1. Инфраструктурные расходы. То есть то, что берет с нас государство на поддержание институтов общественного благосостояния — пенсии, школы, больницы, отопление, почта, криминальная полиция, медицинское страхование и т.д.
2. Расходы на государство само по себе. То есть на армию, секретные службы, ораву чиновников (хотя их функции носителей вертикали и операторов общественного блага тесно переплетены), на их борзых щенков, на джакузи, мерседесы и левреток для балеринок.
3. "Налог на добавленную стоимость", взымаемый с РФ в пользу мирового гегемона за наш статус политической независимости — впрочем, всё более и более ужимающейся политической независимости — тут нельзя строить никаких иллюзий. Та самая плата за то, что мы не колония, о которой я говорил в прошлом посте.
В случае установления здесь прямого колониального режима (это будет, конечно, такой запоздалый колониализм, но лучше поздно, чем никогда) русским останется к выплате третья треть, она перетечет в непосредственный доход колонизатора, останется вторая треть, хотя, может, и в несколько облегченном виде, большая её часть также будет составлять непосредственный колониальный доход, меньшая — уходить на поддержание тут строгого колониального режима. Но от выплат по первой трети мы, безусловно, будем избавлены. Поскольку поддерживать дорогостоящую инфраструктуру "ымперских понтов" — всякие там дороги, музеи, военные академии, космодромы, да даже и поликлиники и школы — будет совершенно не обязательно. Собственно, от этой части расходов уже и наше дорогое государство старается избавиться, но оно избавляется только от расходов — доходец якобы на них оно старательно собирает. Оккупант, конечно, с радостью устроит тут облегченьице, дабы доказать, что с ымперией покончено раз и навсегда.
Дайте волю фантазии — увеличьте мысленно свой доход на треть, затем уберите из своей жизни всё, что является социальными благами, обеспечиваемыми заглотчиком-государством, и если резльтат вам нравится и образ жизни устраивает, то можете стройными рядами вступать сначала в ряды рыгионалистов, а затем в ряды борцов за трансформацию криптоколонии в колонию.
Считать это русским национализмом, конечно, нельзя, поскольку русский национализм — это борьба за национальное государство русского народа.
Если бы такого государства у него не было, националист требовал бы его создать и обеспечить внешний и внутренний суверенитет.
Поскольку такое государство есть в качестве недонационального или антинационального, то, значит, националист должен превратить его ласкательством или силой в национальное.
Вот и вся аксиома, вот и весь русский национализм.
Россия должна быть национальным государством русского народа.
Точка.
Криптоколониальный же дискурс на свое законное место рассуждений о том, что "лучше быть рабом в открытую чем рабом втайне", — другими словами, криптоколониальная теория — это проповедь благодетельности вооруженного иностранного завоевания России и русских.
Русский должен быть под пятой англосакса. Если он этого еще не понял — он русский дурачок и ымперский негодяй.
И ничего больше.
Тут Альфа и тут Омега.
Остальное — подпорочки.
В общем, очередная модификация всё того же вечного:
В двенадцатом году было на Россию великое нашествие императора Наполеона французского первого, отца нынешнему, и хорошо кабы нас тогда покорили эти самые французы: умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки-с.
— Да будто они там у себя так уж лучше наших? Я иного нашего щеголечка на трех молодых самых англичан не променяю, — нежно проговорила Марья Кондратьевна, должно быть, сопровождая в эту минуту слова свои самыми томными глазками.
— Это как кто обожает-с.
— А вы и сами точно иностранец, точно благородный самый иностранец, уж это я вам чрез стыд говорю.
— Если вы желаете знать, то по разврату и тамошние и наши все похожи. Все шельмы-с, но с тем, что тамошний в лакированных сапогах ходит, а наш подлец в своей нищете смердит, и ничего в этом дурного не находит. Русский народ надо пороть-с, как правильно говорил вчера Федор Павлович, хотя и сумасшедший он человек со всеми своими детьми-с.
— Вы Ивана Федоровича, говорили сами, так уважаете.
— А они про меня отнеслись, что я вонючий лакей. Они меня считают, что я бунтовать могу; это они ошибаются-с. Была бы в кармане моем такая сумма и меня бы здесь давно не было.
Может, просто скинуться им на сумму?
Впрочем, мы еще и тех-то не повывели.III
Сергей Сергеев критикует мои тезисы о "Цербере". Но дело в том, что он, как мне кажется, не совсем верно их себе представляет, поскольку в тексте про криптоколонизализм моя модель подана как бы между прочим и с односторонней полемической заостренностью.
Для того, чтобы понять лучше о чем речь, надо ознакомиться с изложенной в этой статье моей теорией Русского самодержавного государства как контрсистемы по отношению к европейской мирсистеме.
Еще в одной статье, в которой я начал (хотя и не дошел до конца) разбор сути петровских преобразований, я дал, так сказать, популярный очерк своей концепции. Приведу его здесь:
"XVI–XVIII века были эпохой становления европейской капиталистической мир-системы — колониальная и полуколониальная экспансия европейских государств протягивалась во все уголки тогдашнего мира — давно уже была покорена Америка южная и еще сохраняла покорность северная, европейцы, расстреляв из своих пушек арабские корабли, прочно контролировали торговлю в Индийском океане, и в частности потоки пряностей, вовсю шло подчинение Индии власти Ост-Индской компании, был усеян европейскими факториями берег Африки, начиналось проникновение в Китай... Всюду, куда приходили европейцы, их золото и серебро действовали на местные политические структуры как серная кислота — те разжижались и распадались, так что спустя недолгое время колонизаторы устанавливали если не формальный, то фактический контроль над некогда могущественными империями. Для большинства регионов, подвергавшихся интенсивному освоению английскими, голландскими, французскими, испанскими и португальскими торговцами нормой были а) разорение местного крупного купечества, б) ликвидация каких-либо попыток вести морскую торговлю с его стороны, в) изгнание конкурентов, г) создание фортов и введение войск.
Некогда огромный и непостижимый мир оказывался не более чем периферией европейской капиталистической системы, исправно снабжающей голландских биржевиков, воротил лондонского Сити и французских откупщиков сырьем, рабами, редкостями и всем, что только необходимо было для укрепления власти золота в мировом масштабе.
В этой картине разложения старого мира и краха региональных мир-систем перед лицом глобальной было всего несколько исключений. В отдельных регионах, столкнувшихся с европейцами, их экономическим влиянием и их методами, произошло не разжижение местных политических организаций, а напротив — их укрепление и отстраивание для самозащиты от давления чужаков. В то время как на островах Юго-Восточной Азии, превратившихся в плантации специй, местная цивилизация просто рухнула, в континентальной ЮВА, напротив, произошло усиление государств. Из множества мелких политий выросло четыре крупных государства — Бирма, Сиам-Таиланд и два Вьетнама, в которых происходят процессы, аналогичные тем, которые происходят и в европейских государствах — территориальная консолидация, увеличение административной эффективности, создание новых форм легитимности, этно-культурная гомогенизация. Лишь в конце XIX века колонизаторам удалось покорить Вьетнам и Бирму, Таиланд формальной независимости так никогда и не потерял. Аналогичные процессы с еще большим успехом происходили и в Японии — столкнувшись с голландским и португальским купечеством, огнестрельным оружием и проповедью католичества, Япония выдала в качестве ответа политическое сплочение, консолидацию государства на принципах изоляционизма и синтоизма, а в конце XIX века сумела стремительно открыться, провести реформы и встать в ряд великих держав.
Однако самым громким исключением из правила порабощения перифирийных цивилизаций европейской капиталистической системой стала, несомненно, Россия. Реализовать в ней программу разорения местного купечества и навязывания торговой зависимости, деконструкции местной государственности и введения военной оккупации оказалось невозможно. Хотя европейцы честно пытались, стараясь вписаться и в перипетии опричнины, и в события русской смуты, пытаясь навязывать неравноправные договоры и подрывать русскую торговлю. На пути европейских манипуляций встало русское самодержавное государство, нашедшее в контакте с Европой способ своего усиления.
Россия в этот период сама была молодой, интенсивно развивающейся мир-системой, фактически «однолетком» европейской. Однако если Европа развивалась как мир-экономика, то Россия — как мир-империя, покорявшая огромные пространства Евразии, используя стратегическое преимущество русских над другими народами региона — умение быстро передвигаться по рекам. Столкновение России и Европы в XV–XVI веках «лицом к лицу» изумило обоих участников. Европейцы обнаружили к востоку от себя невероятно богатую сырьем землю, к тому же сулящую огромные транзитные возможности в сношениях с Востоком минуя Турцию, но взять эту землю не только голыми руками, но и отрядами конкистадоров было нельзя — там существовало мощное, единодержавное государство с сильной и непрерывно совершенствующейся военной организацией. Русские обнаружили на западе не своих агрессивных, кичливых, но, в сущности, туповатых и не способных к созданию сильных государств соседей, а стоящую за соседями мощную, развитую, опережающую Россию в военном деле цивилизацию, при этом крайне заинтересованную в ведении торговых дел с Россией, но... к невыгоде для России.
Решение русских государей было единственно логичным — поняв, что европейцы заинтересованы прежде всего в экономических контактах, они решили максимально монополизировать эти контакты, как вовне, так и внутри страны. Иван III уничтожил ганзейский двор в Новгороде, сосредоточив всю торговлю европейцев с Россией под контролем русского государства — для этих же целей он первым начал формировать российско-датский союз, союз территориальных государей против экстерриториальной купеческой корпорации. Иван IV, после появления на русском Севере англичан, значительно заинтересованных в русском сырье, предпринял отчаянную, но провалившуюся попытку вооруженной силой перехватить основные экспортные направления в Прибалтике. Ливонская война ему не удалась, как в силу субъективных факторов (нежелания и неумения минимально стравить конкурентов между собой), так и в силу объективной незаинтересованности Англии в получении Россией прямого выхода на Балтику, каковой подрывал английский монополизм в сношениях с Россией. Используя раскинутую к тому моменту по России агентурную сеть, англичане пытались манипулировать и личностью своего «английского царя», и действиями опричников (громивших при захвате Новгорода и рейде на Нарву прежде всего товары русских купцов). Однако после смерти «английского царя» привилегированным отношениям Альбиона с Россией был положен конец — правительство Федора Иоанновича решительно отказало посольству Флетчера в особых правах на торговлю в России.
Степень участия разных европейских сил в подготовке и возникновении русской Смуты еще предстоит оценить, но общий вектор тогдашних событий был очевиден — расчленение России и превращение её в периферию европейских периферий, Польши и Швеции. Проект этот провалился — русская государственность оказалась намного сильнее, чем ее непосредственные противники и их дальние покровители. Особенно подкачала Польша, она не только не сумела выполнить миссию по ликвидации России, но и существенно надорвалась на восточной авантюре. И это было вполне предсказуемо — разлагающее влияние «капиталистического перераспределения» особенно разрушительно воздействовало именно на Польшу — зерновой экспорт, кормивший едва ли не половину Европы, усиливал польскую шляхту и магнатов за счет, с одной стороны, обнищания холопов, с другой — за счет окончательного упадка королевской власти. В середине XVII столетия Польша пережила настоящий политический крах, когда восстание Богдана Хмельницкого оторвало от нее пол-Украины, а шведский «потоп» едва не уничтожил государственность полностью. О Швеции мы еще скажем, а пока обратим внимание на тот факт, как воздействовала на Польшу её периферийность, и от какой участи уберегла Россию политика русских государей.
Вместо подчинения России европейским экономическим процессам русское правительство при Романовых, как и при Рюриковичах, продолжало политику военной, политической и социальной консолидации своей державы. Никаких вольностей в обращении с местным населением или с конкурентами европейцы позволить себе не могли: «В России... — как совершенно справедливо отмечает И.М. Кулишер, — все зависело от благоволения и согласия правительства. Только на пути туда, на море, можно было производить нападения на суда конкурентов, но в пределах страны приходилось скрепя сердце мириться со всеми нарушителями монополии, ограничиваясь распространением про них ложных слухов и наветов, называя шпионами польского короля и т.п.»
В 1649 году царь Алексей Михайлович больнее, чем кто-либо в Европе наказал англичан за казнь Карла I, попросту приказав выслать из России всех английских торговых людей: «а ныне ... всею землею учинили большое злое дело, государя своего, Карлуса короля, убили до смерти ... и за такое злое дело в московском государстве вам быть не довелось». У него было тем больше оснований это сделать, что московское восстание 1648 года могло казаться ему инспирированным иноземными бунтовщиками (впрочем, кто знает, не был ли царь в этом прав). Для Британии, чье экономическое место в Европе в XVI–XVII веках было очень сильно связано с русской торговлей, это было, конечно, колоссальным ударом. Еще в начале XVIII (!!!) века голландец Корнелий де Бруин желчно замечал: «Если бы на каждые 10 судов, которые отправляются из Англии в Московию, хотя бы два корабля шли в Америку, они открыли бы новые гораздо большие возможности. Но даже этого они не делают. Все англичане так увлечены торговлей с Востоком, что тратят на Москву все свои силы, энергию и капиталы». Не забудем, впрочем, что это пишет голландец, то есть прямой конкурент англичан — Голландия, получившая преференции на русском рынке после изгнания англичан, конечно, не была заинтересована в возвращении туда своих соперников и предпочла бы, чтобы те торговали где-то в другом месте. Так или иначе, разрыв с Россией в 1649 году стал мощным ударом по британской торговле и, как знать, не был ли он причиной как начала Кромвелем политики «навигационных актов» (надо было теснить конкурентов на других рынках), так и сравнительно скорой и сравнительно легкой реставрации монархии Стюартов.
Так или иначе, русскому самодержавию в XV–XVII веках удалось отстроить совершенно уникальный вариант взаимоотношений между европейской и русской мир-системами, между мир-экономикой и мир-империей. Россия не вошла в качестве периферии в европейскую мир-систему, как это сделала, к примеру, Польша, — и не испытала связанного с этим разжижения политической организации и культурной идентичности. С другой стороны, Россия и не замкнулась на себя, не изолировалась от европейской системы, поддерживая достаточно выгодные для нее экономические контакты.
В логике мир-системного анализа положение России выглядит явным парадоксом: «Русская торговля в XVI веке представляет собой парадоксальное явление, — отмечает Борис Кагарлицкий. — С одной стороны, положительное сальдо, постоянный приток звонкой монеты. Иными словами, Россия выигрывала от мировой торговли, обеспечивая накопление капитала. А с другой стороны, структура торговли явно периферийная... Россия вывозит сырье и ввозит технологии...». Этот парадокс вполне объясним — Россия была не периферией мир-системы, а альтернативной и географически и структурно мир-системой, охватившей огромный регион. В зоне контактов двух систем русской власти сформировался особый тип взаимодействия двух систем, носивший не периферийный характер.
«По видимому, существует иной, не "мир-системный" (по крайней мере, в валлерстайновском смысле слова) тип взаимодействия между раннекапиталистической ("раннесовременной") Европой и неевропейскими обществами, требующий адекватной концептуализации, — отмечает А.И. Фурсов. — Суть его заключается в том, что он формируется не как комплекс отношений внутри некоей системы, а как комплекс отношений между системами прежде всего на торговом и военном уровнях. В результате развитие взаимодействующих обществ идет не в диаметрально противоположных направлениях, а в одном ("системный параллелизм", изоморфизм)». Другими словами, вместо того, чтобы войти в русскую экономику и социальный порядок и ликвидировать их, подчинив европейским, в России торговая экспансия европейцев привела к мутации русского социального организма в прямо противоположном направлении — к повышению военной сопротивляемости, воспроизведению хотя бы внешних европейских порядков, к законопачиванию всех «щелей», с помощью которых европейское воздействие могло бы расшатать русский суверенитет.
Вместо перефериизации России в рамках европейской мир-системы русские создали контр-систему, которая, если так можно выразиться, паразитировала на европейском паразитировании на России. Впрочем, не только на России — становящаяся европейская мир-экономика ослабляла свою периферию, «освобождая» её от лишних политических функций и от лишней экономической независимости, функционализируя её под потребности ядра. Однако рядом с европейской мир-экономикой синхронно становилась русская мир-империя, для которой восточная периферия Европы была и её собственной западной периферией. Ослабляемые Европой периферийные регионы как спелые гроздья сваливались в руки России, так что к XIX веку лимитрофное пространство к западу от России попросту исчезло. Между двумя мир-системами обозначилось весьма парадоксальное сотрудничество в управлении лимитрофным поясом. Сотрудничество, которое оказалось, в конечном счете, взаимопродуктивным, попадавшие в русский имперский оборот земли не выпадали из капиталистической экономики. Именно на таком двойном ходе, в жерновах между двумя системами пострадала, к примеру, старая соперница России — Польша.
Для России были характерны все те же процессы, что и для других обществ, попытавшихся на тот или иной лад «среагировать» на европейский вызов. Основными элементами «контр-системной» трансформации являются:
политическая интеграция и централизация государства, военно-техническая революция, «вытягивание» торговой активности к прибрежным районам, национальная и культурная гомогенизация.
Этой формулой практически исчерпывающе описываются и объясняются основные элементы петровских реформ — создание жесткой сверхцентрализованной военной монархии, формирование современной армии европейского образца, всего за несколько десятилетий прошедшей путь от потешных полков к статусу самой беспособной военной силы Европы, строительство Санкт-Петербурга и перенос туда государственного центра, и, наконец, культурная реформа".
А теперь по сути критики национал-демократами "странного и уродского" устройства русского государства. Эта критика является порождением довольно специфического интеллектуального положения русской интеллигенции. А именно — её система ценностей задана западной геокультурой, геокультурой мир-экономики. В рамках этой геокультуры основной ценностью считается накопление капитала. Та страна, у которой денег много — счастлива. Та, у которой мало — несчастна. Тем более что накопление связано и с ростом уровня жизни. Ведь основная суть национал-демократических претензий к России-как-государству-и-режиму сводится к тому, что располагая довольно значительными ресурсами, Россия не представлет собой comfort state. Если вы такие богатые и крутые, то почему вы такие голодранцы?
Между тем, логика самого исторического режима России несколько иная. Это режим мир-империи, в рамках геокультуры которой основной ценностью рассматривается накопление власти, прежде всего в форме территориального могущества. Счастлива только та страна и удачлив только тот государь, который "прирезает" землицы. И напротив, если кто что теряет, особенно в территории, то он страшнейший цивилизационный изменник. Соответственно, любые ресурсы, оказавшиеся в его распоряжении, русское государство конвертирует не в деньги, а во власть. Сами деньги рассматриваются как форма власти. Население, культура, промышленность, и т.д. могут быть оцениваемы только как инструмент увеличения политического могущества. Никакого комфорта тут не предполагается, точнее, комфорт может быть положен только в том случае, если он рассматривается как еще одно средство увеличения могущества.
В качестве посредника, между Россией и европейской торговлей русское государство, как я уже сказал, паразитирует на паразитизме. То есть отжимает денежку у европейских купцов с тем, чтобы потратить её на увеличение своей власти.
И вот теперь вот самое любопытное противоречие народного национализма и национал-демократического дискурса. Дело в том, что они ненавидят власть за прямо противоположные вещи.
Современный режим РФ состоит из людей, которые как частные лица и определенный социальный слой безусловно придерживаются принципов comfort state и являются западниками в геокультурном смысле. Но при этом работающие технологии власти у них по-прежнему опричные и петровские — да других тут и не будет. То есть они продолжают отжимать у западников, извлекающих прибыль из России, высокую ренту. Путин в этом смысле создал систему вполне классически-самодержавную. Но.... вместо того, чтобы конвертировать получаемые деньги во власть, они конвертируют их в комфорт. По большей части — в свой лично, но на 5% и в комфорт населения — потому как, не смешите мои тапочки, сказать, что российский обыватель как потребитель комфорта бедствует — это значит соврать. Да и сами национал-демократы, мягко говоря, не бедствуют, хотя резонно считают, что заслуживают большего.
Так вот, претензия национал-демократов к этому режиму сводится к тому, что он в недостаточной степени привержен парадигме накопления как денежного накопления. Что он слишком зациклен на классической русской парадигме мир-империи. И напротив, против установок правящего класса на обналичивание денег в комфорт эта доктрина, строго говоря, ничего не имеет. Только сам уровень комфорта рассматривается как недостаточный.
Но, исходя из этой логики, именно национал-демократам следовало бы быть самыми последовательными охранителями. Просто иметь немного исторического терпения. Денежное накопление как высшая ценность государства — это очень новый в русской истории процесс. Ему 20 лет, как и "стране" Медведева. Понятно, что за это время едва-едва успевают "натолкаться" самые верхи. Представьте себе Англию эпохи огораживаний с жадными как дьяволы дворянами и разоряющимся народом? Однако, если вы хотите в итоге получить Англию, то вам придется так или иначе пройти и через огораживания, и через нищету промышленной революции и через прочие кошмары.
Однако национал-демократы ненавидят современный режим, не проявляя к нему ни терпения, ни терпимости... И на то есть две причины. Во-первых, они его ненавидят потому, что его ненавидит националистическая масса. И если они не хотят полностью оторваться от массы, то им тоже надо его ненавидеть. Во-вторых, эта ненависть обосновывается тем, что им представляются те самые технологии власти, с помощью которых государство извлекает ренту из своего контрсистемного положения. Им не нравится в этом государстве как раз то, что идет от мир-империи.
В результате получается несколько шизофреническая конструкция — современным властям РФ ставится национал-демократами в вину как раз то, в чем они похожи на историческую русскую власть. Но при этом оформляется это разговорами про Эрефию, воров-ублюдков и т.д.
В то же время массовый национализм гораздо более логичен. Нынешних ненавидят именно за то, в чем они не похожи на историческую русскую власть. За разбазаривание территорий, за слишком большие уступки Западу и неэффективный сбор ренты, за приватизацию и трансформацию могущества в бабло, а бабла в свой личный комфорт. Источником массового недовольства и шатания является именно недостаточная степень того, что национал-демократы считают "азиатчиной". Пределом оскорбления нородной гордости — то, что право мента на беспредельное насилие обосновано сейчас потребностями его кошелька и более ничем.
В результате получается, что национал-демократы притворяются теми, кем они не являются, то есть народниками. Они выступают как решительные противники как раз той системы, решительными сторонниками которой являяются массовые националисты. И та система, которую хотели бы они, ближе всего как раз к современной РФ, но отмытой от ряда "азиатских"-недостатков и более равномерной в распределении денег.
Против основного смысла современной Эрэфии как раз национал-демократы ничего не имеют. И именно им бы, по совести, быть настоящими стратегическими охранителями. Но в отсутствии своего подлинного охранительского места они теряются. То надеются на буржуазную революцию, которая создаст РФ-2, то рассчитывают, что сумма частей будет больше целого и сумма раздробленных регионов окажется более эффективной, чем РФ как таковая (сразу заметим, что это бред — суммма регионов не будет и в сотую часть столь же эффективной в рентополучении, как централизованное государство). Наконец, кто-то вовсе считает, что нужно просто перейти на сторону колонизаторов и помочь им в ликвидации необходимости платить ренту "Церберу", то есть поддержать превращение РФ в обычную периферийную страну.
Наверняка список реальных альтернатив этим не исчерпывается. Но современный национал-демократический дискурс по сути блуждает только и исключительно в этих соснах....
И именно по этому принципиальному вопросу я традиционно оказываюсь оппонентом национал-демократии.
При этом я исхожу из того, что:
1. Самодержавное государство является единственным инструментом, чтобы пререраспределить в пользу русских хотя бы часть богатств, извлекаемых из России в рамках существующей капиталистической мир-системы.
2. Установка на территориальное расширение, заложенная в мир-имперской природе этого самодержавного государства — истинна, поскольку увеличивает зону контроля, а значит и сумму ренты.
3. Единственное изменение, которое нужно внести в нынешнюю ситуацию — это национализировать это самодержавное государство, а вместе с ним и извлекаемую им ренту. Извлечение ренты и управление ею должны принадлежать русской нации как политическому сообществу, а не группе случайных частных лиц, каковыми в большей или меньшей степени являются все политические режимы на этой территории с 1917 года.
4 Степень моего охранительства задается степенью заботы о сохранности именно этого уникального мир-экономического и политического механизма — самодержавного государства, а не интересами контролирующих его частных лиц. Эти интересы мне безразличны, но менять их на другую группу таких же частных лиц, рискуя поломками механизма (как уже произошло в 1991), я считаю неверным.
Собственно, всё...
источник - http://www.rus-obr.ru/idea/9254
katehonОсобое мнение - 26.01.2011: Александр Проханов
katehonЧего хотят националисты?
katehonКровавый язык теракта
katehonОсобое мнение - 27.01.2011: Максим Шевченко
katehonАмерика: Держаться ближе своих врагов ("New York Post", США)
Как Франклин Делано Рузвельт имел дело со Сталиным, или как Никсон - с Китаем, американцам придется привыкать к немыслимому – договору с Ираном.
Так считает Джордж Фридман, основатель и генеральный директор независимой разведывательно-исследовательской компании Stratfor, которую иногда даже называют "частным ЦРУ"
.
Джордж Фридман заявил в своей новой книге "Грядущее десятилетие" (издательство Doubleday). В своей предыдущей книге, "Следующие сто лет", Фридман сделал прогноз для Америки на столетие, заявив, что ни одна страна на самом деле не угрожает экономическому или военному доминированию США в ближайшие десятилетия.
Но в ближайшие десять лет, то, как мы будем обращаться с этой империей – а мы империя, настаивает он – должно обязательно подразумевать, что мы будем близки со своими друзьями, но еще гораздо ближе – со своими врагами. Это означает достижение соглашений с Ираном и Пакистаном, чтобы они не вызывали проблем, даже если их режимы не сменятся.
Фридман – стратег, что означает, что его основная забота – предотвращение войн или появления какой-либо силы, которая может бросить вызов США – включая такие демократические государства как Индия. Грядущее десятилетие будет временем, когда страны будут играть на выбывание друг с другом, от Ирана и Саудовской Аравии до Китая и Японии. Он считает, что это лучшее решение, которое к тому же и самое логичное. Либо так, либо более конфликтным образом.
"Поддержание баланса сил должно быть таким же фундаментальным принципом американской внешней политики, каким является ...ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...Билль о правах в ее политике внутренней, - пишет Фридман, - Соединенные Штаты могут вступить в войну в Восточном полушарии только непосредственно в обстоятельствах, когда там будет наблюдаться какая-либо неблагоприятная сила, угрожающая занять обширную территорию, и не останется никого, кто мог бы ей сопротивляться".
Вот как Фридман видит ключевых игроков ближайшего десятилетия:
РОССИЯ-ГЕРМАНИЯ-ПОЛЬША: Целью России будет отделить Европу – и в первую очередь Германию – от США. Германия уже сильно зависит от России в плане энергетики и разочарована альянсом НАТО в вопросах Афганистана и Ирака; она может быть вполне расположена к более близким отношениям. США не стоит вступать в прямую конфронтацию с Россией, советует Фридман, вместо этого им следует сделать все возможное, чтобы усилить экономики и политические отношения с такими странами как Венгрия, Словакия и Турция. Нужно забыть об оказании помощи Грузии (это пустая трата ресурсов с очень небольшой отдачей) и вместо этого переманить на свою сторону Азербайджан – как источник нефти и платформу для американских операций в регионе. И самое важное, "Соединенные Штаты должны работать над тем, чтобы сделать Польшу тем, чем была Германия в 1950-х годах", так как нам не приходится ожидать, что Германия будет иметь схожие с нашими приоритетами взгляды во внешней политике.
"Во всем этом маневрировании задача в том, чтобы, во-первых, избежать войны, и во-вторых, ограничить отношения между Германией и Россией, которые могут, в последующие десятилетия, образовать силу, которая может бросить вызов американской гегемонии", - говорит Фридман.
АФРИКА: Фридмановский прагматичный – и как он признает, "жесткий и грубый" – вывод, заключается в том, что Африка США не нужна, и что ничего нельзя сделать, чтобы остановить там войны, раз уж государственные границы были в свое время проведены колониальными державами произвольным образом. В конечном счете, национальная идентичность укрепится в ходе ведущихся там войн, в которых США не нужно быть замешанными. Что касается помощи, "она не может иметь какой-либо продолжительный эффект, потому что не обращается к фундаментальной проблеме иррациональности африканских границ". Но США все равно должны ее оказывать, так как она будет "служить цели улучшения образа Америки". В десятилетие, когда США придется тратить сотни миллиардов долларов в год на оборону, трата 10-20 миллиардов на помощь Африке будет вполне пропорциональной и разумной попыткой купить восхищение".
МЕКСИКА: В отсутствие колоссальной ошибки картелей, ничто не изменится в отношениях между США и Мексикой, считает Фридман. Есть простой путь борьбы с нелегальной иммиграцией – ввести национальной идентификационное удостоверение и депортировать всех, у кого ее не окажется. "Это вряд ли конечно будет введено, частично потому, что многие из тех, кто категорически против нелегальной иммиграции, также отличаются глубоким недоверием к федеральному правительству". А также потому, что те слои общества, которые получают наибольшую прибыль от дешевой рабочей силы, более влиятельны, чем те, кому эта дешевая рабочая сила вредит. Результат – "лицемерие, притворство и двуличность", - говорит Фридман, когда каждый президент обещает что-то сделать с нелегальной иммиграцией, и потом не делает ничего. США не рискнут оказаться втянутыми в изнурительную войну, послав войска в Мексику, пока ни один картель не убил никого не из числа своих членов по эту сторону границы – а они очень стараются этого не делать.
ИЗРАИЛЬ: В прогнозе, который точно вызовет волны критики, Фридман предполагает, что мы откажемся от всех попыток мирных переговоров. "США должны спокойно принять политику освобождения от Израиля, что будет означать просто принятие нынешнего дисбаланса сил". И сделать это тихо, чтобы не создавать внутренних политических проблем и не поощрять врагов Израиля. Но отойти мы должны, так как "В то время как поселения на Западном берегу могут представлять собой фундаментальный национальный интерес для Израиля, они не представляют никакого интереса для США". Далее, "Израилю не угрожает опасность быть уничтоженным, и в вопросе своего выживания он не зависит от США. Это уже в прошлом. США нужно дистанцироваться. И он это примет".
ИРАН: Иракская война была ошибкой, которая привела к важному дисбалансу в пользу усиления иранской власти. Самый главный стратегический актив Ирана – это его возможность нанести удар в Ормузском проливе, через который идет 45% мировой нефти. Так и какой же лучший вариант для США? Договор. "Эти страны презирают друг друга. Ни одна не может легко уничтожить другую, и, по правде говоря, они имеют несколько общих интересов. Говоря по-простому, американский президент, с целью достичь своих стратегических целей, должен добиваться примирения и приспособления к Ирану". Фридман признает, что президенту Обаме будет трудно провести такое соглашение – "его положение больше укрепил бы удар с воздуха, нежели какой-то циничный договор", - но уверен, что это лучший вариант. Америка получит больше стабильности в регионе, шиитского союзника против суннитского терроризма и никаких ядерных бомб. Иранский режим получит гарантии от американского вторжения; а по сути, власть и силу. Благодаря такому договору будет больше давления на Саудовскую Аравию, родину многих исламских радикалов, такой договор также отделит американскую внешнюю политику от Израиля. Как и в случае с Китаем, это не союз долгосрочной дружбы, а просто удобный альянс.
"Я уверен, что это предпочтительный вариант политики с учетом обстоятельств", - считает Фридман, - но я также считаю, что это наиболее логичный выход. Альтернативы неприемлемы с обеих сторон; слишком много риска".
КИТАЙ: Опасения китайского господства преувеличены, говорит Фридман. Около 80% китайцев живут в условиях, похожих на нищенские условия стран Африки южнее Сахары, в том числе около 600 миллионов человек живут в домохозяйствах, существующих менее чем на 3 доллара в день. Любое затруднение в экономическом росте, даже небольшое, и страна столкнется с огромными проявлениями нестабильности. США стоит больше опасаться того, что Китай распадется на части, поэтому Вашингтону стоит быть заинтересованным в том, чтобы пекинский двигатель продолжал работать. Ни Китай, ни Япония не станут великими державами в ближайшее десятилетие, и США нужно поддерживать хорошие отношения с обоими в надежде поддерживать такой баланс, который практически не будет требовать американского вмешательства.
ИНДИЯ: Хотя она и является демократическим союзником, Америка не заинтересована в том, чтобы Индия стала региональной военной силой, считает Фридман. "Самый дешевый путь добиться этого для США, предупредив возникновение подобной ситуации – это поддерживать сильный Пакистан, таким образом заставляя индийских экспертов по безопасности концентрироваться на земле, а не на море". Фридман считает, что в ближайшие 10 лет американо-индийские отношения будут ухудшаться.
Оригинал публикации
Источник: inosmi.ruмой источник - http://worldcrisis.ru/crisis/822585
.
! ЧИТАТЬ моё мнение katehona!моё мнение katehona:Вот уж действительно ОДИН ВЕК ЗАКАНЧИВАЕТСЯ, ДРУГОЙ НАЧИНАЕТСЯ!!!! Повезло жить на изломе эпох... Кстати, наши геополитики уже давно именно это и называли как наиболее вероятный сценарий. Но чтобы советники Белого Дома тоже самое начали говорить...
Ну вот мы и дождались, когда "частное ЦРУ", наиболее влиятельный консультационный центр (think tank) Белого Дома открыто выносит на обсуждение план сдачи примерно половины из пока еще существующей империи.
В документе фактически уже признана неизбежной сдача Германии - причем не кому-нибудь, а нам, лапотникам. Идея ее замены на Польшу - жалкая попытка, обреченная на неудачу. Калибр страны не тот. К тому же, здесь у нас опять же в стратегическом плане есть неплохие шансы самим с Польшей подружиться.
"Освобождение от Израиля"? Что-ж, когда то любая халява заканчивается - пора оставлять Ближний Восток в покое. Скоро не до него будет.
"Не нужна Африка?" Конечно, не нужна, если ее уже Китай подмял.
"Отвлечь Индию на разборки с Пакистаном?" Хороший маневр, англосаксы в последние 400 лет в таком поднаторели. Но Индия - страна совершенно особая, перед ней великое будущее, хотя и не при нашей жизни. Пускай муха полетает вокруг головы слона, на общую траекторию его движения это не повлияет.
"Договор с Ираном?" Еще одна капитуляция. Правда, противник - более чем достойный. Опыт дипломатии раз в десять побольше, чем у англосаксов.
Итак, блок "Германия-Россия", которому не давали сложиться лет 150, уже вынуждены признать. Это - естественный союз, и только внешнее воздействие так долго не давало ему реализоваться. О неизбежности этого союза многие говорили (см.http://geopolitica.ru/Audio/17) Но у него есть интересное возможное развитие (робкая попытка такого союза провалилась в 19-м веке) - Германия-Россия-Индия (напоминаю о "контракте века" между РФ и Индией на 250 истребителей 5 поколения стоимостью 30 млрд. "унылых енотов". Это АФИГЕННОЕ событие, которое я назвал бы для РФ главным событием 2010 года).
В общем, стратегия отхода проигравшей Империи на ближайшие 10 лет вырисовывается. Можно начинать открыто обсуждать стратегию занятия освободившихся кусков..
Остаётся только добавить:
- 7 комментариев
katehonМихаил Делягин: "Итоги 2010 года и перспективы 2011 года"
- 4 комментария
katehonЭкономика по-русски — 18.01.2011. Михаил Хазин. Прогноз на 2011 год.
- 2 комментария
katehonОсобое мнение - 23.12.2010: Максим Шевченко, журналист
- 6 комментариев
katehon2010 год - Конец политического цикла. Выход за пределы серого полюса
Продолжаем подводить итоги 2010 года. И, по всей видимости, ХХ-го века.
.
31 декабря 2010 09:00Россия переживает конец путинского цикла: даже если Путин вернется, его возвращение автоматически ничего не решит - это будет уже не ответ, а новый вопрос
Интуиция перемен
Создается впечатление, что вместе с 2010 годом заканчивается определенный цикл в российской политике. Это ощущают и осознают очень и очень многие. Причем цикл не второстепенный и локальный, а очень долгий. Хотя власть делает вид, что все по-прежнему, как ни в чем не бывало, это уже никого не убеждает, ни на кого не производит впечатления, не действует, одним словом. Весь 2010 год мы к этому шли, свою долю в это ощущение конца цикла внесли и летние невиданные пожары, и отставка Лужкова, и скандал с Лукашенко, и СНВ-3, и теракты в метро, и, конечно, события на Манежной площади. Но ничто из этих событий по отдельности не было решающим. Все это лишь симптомы качественных изменений в политической системе, которые невозможно далее не замечать. Попробуем окинуть взглядом, в чем эти перемены состоят.
Заря в сапогах и легитимность Путина
Начать придется издалека, с появления Путина у власти.
Власть Ельцина в 90-е годы была ...
.политически нелегитимной. Он и его окружение делали то, что не поддерживалось большинством населения (либеральные реформы, шоковая терапия и т. д.). Это было диктатурой либеральной прозападной элиты, олигархов, «семьи», очень узкой правительственной верхушки. Народ это в целом не одобрял, но на бунт был не способен. Страна, тем не менее, стояла на грани распада.
Путин, которого вначале продавили в президентство пиар-средствами с использованием мощного административного ресурса, оказался, вопреки всему, именно тем, кого все ждали. По сравнению с Ельциным это был настоящий подарок. Путин сделал ряд важнейших шагов навстречу народу –
- предотвратил распад России,
- провел победоносную вторую чеченскую кампанию,
- укрепил вертикаль власти,
- изгнал или посадил самых одиозных олигархов,
- стал говорить с Западом в более резких тонах,
- вернул гимн,
- вышвырнул из политики ультралибералов,
- ввел федеральные округа,
- дал зеленый свет интеграции постсоветского пространства,
- отнял у олигархов оппозиционные каналы,
- настоял на изъятии понятия «суверенитет» в республиканских законодательствах субъектов РФ,
- укрепил позиции силовиков во власти,
- добился назначения губернаторов.
Все это, и особенно сравнение с Ельциным, сделало Путина в начале 2000-х годов легитимным. Он нашел пропорцию между тем, чтобы частично соответствовать и прозападным олигархическим элитам 90-х (в их умеренном секторе), и частично народным массам, чающим великой державы, сильной руки и порядка. Движение в сторону народа было очевидным: после чисто антинародного и компрадорского ельцинского курса это воспринималось очень живо. Так сложился феномен рейтинга Путина. Путин удовлетворял большинство. Это был, конечно компромисс, но компромисс, соответствующий требованиям политического момента.
Против Путина на первом этапе оказались лишь представители крайне либеральных и прозападных сил («несогласные»), финансируемые США и беглыми олигархами. Это задало политическую парадигму нулевых годов. В сравнении с ельцинским курсом Путин сделал вираж на 90 градусов. Не на 180, а именно на 90. Он не повернул в другом направлении, он остановил процесс, заморозил его.
Парадигма Путина и ее фазы. Апогей ЮКОСа
Данная парадигма действовала в течении 10 лет. Сегодня именно она ставится под вопрос. Есть большая вероятность, что она либо вот-вот развалится, либо на ее место придет нечто иное, либо продлится еще какое-то время, но в уже ослабленном и не эффективном виде.
10 лет путинской модели были не равнозначны. В них можно выделить все признаки политического цикла: подъем, стабилизация и распад. Первые 2 года Путин закладывал основы своего курса, демонтируя ельцинскую систему: укрепляя государство, борясь с олигархатом, устанавливая политический контроль над крупным частным бизнесом, СМИ, партиями и т. д. Он менял принципы действия политической системы, усиливая авторитарную составляющую (и без того достаточно сильную уже при Ельцине) и сосредотачивая в своих руках все больше рычагов политической и экономической власти.
Это вызывало недовольство в политической элите, но в целом благожелательно поддерживалось массами (в том числе и потому, что не затрагивало их интересов напрямую). Пик этой фазы приходится осень 2003, ознаменованную посадкой Михаила Ходорковского и началом дела ЮКОСа. Олигархи, загнанные на площадку РСПП, вздрогнули, гадая, кто следующий. Это был момент исторического решения: Путин мог как продолжить данный курс в том же направлении, так и остановить его, удовлетворившись достигнутым. Теперь мы знаем, что он принял решение удовлетвориться тем, что было. Следовательно, можно считать данную точку, 2003-2004 год, апогеем путинского курса, который пришелся строго на половину его двухтактного президентства.
Стагнация и распад
Далее началась путинская стагнация. Политический курс полностью подстроился под сохранение статус кво, перешел в чисто «консервативную» фазу. Путин не возвращался к ельцинскому периоду, но и не продолжал идти в намеченном в начале им же самим направлении. Все процессы затормозились.
Путинское окружение попыталось зафиксировать статус кво в политических программах – «суверенная демократия», «стратегия 2020», «путинский курс» и т. д. Все эти «названия» имели один только смысл: «остановись мгновенье» («ты терпимо» - не «прекрасно, и именно «терпимо» и «могло бы быть намного хуже»). На самом деле, как сейчас видно, это был началом заката Путина.
Последним аккордом стали выборы 2008 года. Путин еще мог бы взять разбег для взлета, для возврата к своему раннему курсу и укрепить свою легитимность в массах (ослабив ее параллельно в элитах и на Западе), если бы остался на третий срок. Он стал бы «российским Лукашенко», которого любили бы массы, боялись элиты и ненавидел Запад. Или как минимум назначил бы преемником кого-то, в целом похожего на себя и продолжающего его курс. Но он предпочел поступить иначе и делегировал в преемники Дмитрия Медведева. Это означало конец.
Медведев своим политическим имиджем был задуман как шаг в сторону либерализма, Запада, олигархии. Чтобы яснее это акцентировать, он еще до президентства спешно становится главой попечительского совета ИНСОРа, созданного на базе «профсоюза олигархов», РСПП и возглавляемого «спикером олигархата» ультралибералом и западником Игорем Юргенсом. Совершенно очевино, что Путин решил разыграть 4 года – 2008-2012 - как этап «сближения с Западом» (реального или мнимого) и как «возврат в 90-е» (частичный или полный).
В целом, это означало добровольную ликвидацию путинского курса (с подачи его же самого). От сохранения «статус кво» и «суверенной демократии» перешли к «модернизации» и «демократизации».
Почти три года с 2008 по конец 2010 ушли на разминку и решение технических вопросов, а к концу 2010 стало понятно: путинский цикл завершен. До какого-то момента шаги Медведева в сторону Запада были еще обратимыми, их можно было принять за «имитацию», «для отвода глаз»; тем более, что в самом начале его президентства в 2008 году Россия решительно вступила в Грузию и показала свои геополитические амбиции вполне в «путинском» ключе. Но отказ от поставок С-300 Ирану (важнейшему стратегическому партнеру России), поддержка санкций против него, и особенно подписание договора СНВ-3 (наносящего необратимый ущерб системе российской обороны) – показали, что дело приобретает серьезный оборот, и горбачевско-ельцинская линия в отношениях с США повторяется.
Три России: серое, оранжевое, черное
С этим мы и приходим в 2011. Путинский цикл завершается, на наших глазах вырисовывается новая политическая модель.
Что это за новая модель?
И снова, для ее понимания необходимо сделать небольшой политологический экскурс.
В современной России есть три политологические зоны, которые можно условно назвать – «Россия-1», «Россия-2» и «Россия-3».
Россия-1 представляет собой модель сохранения путинского компромисса, продолжение балансирования между элитами и массами, между Западом и национальными интересами, между консерватизмом и модернизацией. Россия-1 – это широко понятый «путинизм», центрированный строго между двумя другими стратегическими проектами. Можно символически назвать это серым полюсом.
Если Путин вернется в 2012, и даже если это произойдет на оппозиции с медведевской либерализацией и «новой горбачевщиной», это не будет решением, а новым вопросом.Россия-2 это чистое западничество, либерализм, реформатство в ельцинском духе. К этому полюсу склоняют политические круги России США, беглые олигархи и «непримиримая оппозиция» («несогласные»). Здесь акцент падает на модернизацию, демократизацию, сближение с Западом, глобализацию и демонтаж путинской вертикали. Большинство российской экономической и политической элиты, сформировавшейся в ельцинский период, сочувствует такому подходу или даже активно его поддерживает. В кристально ясной форме Россия-2 представлена потоком вещания радиостанции «Эхо Москвы». Это – оранжевый полюс.
Россия-3 - гораздо менее оформленная идеологически и организационно позиция народных масс России, тяготеющих к порядку, сильной державе, социальной защите (социализму), национализму и патриотизму, болезненно воспринимающих вестернизацию российского общества. Здесь огромная социальная база, но практически нет политического представительства. Эта позиция дает о себе знать в партии «Родина», «Русских маршах», газете «Завтра» или в собрании футбольных фанатов на Манежной площади. Это черный полюс.
Трансформации в сером
При Путине в политической системе доминировала Россия-1, равноудаленная как от оранжевого, так и от черного полюсов, расположенная строго между ними. Партия «Единая Россия», прокремлевские молодежные движения, модерирование информационной сферы, экспертный pool, то есть вся область внутренней политики России, курируемой Кремлем, относилось к зоне России-1.
Появление тандема в 2008 году привело к расслоению серого полюса. Медведев явно занял позицию между серым и оранжевым, хотя до сих пор он явно не пересекал черты в этом направлении – не освободил Ходорковского, не санкционировал создания новой либеральной партии, не открыл свободный доступ к федеральным СМИ «несогласным». Однако постепенное усиление Медведева однозначно ведет именно к этому. Его путь – от серого к оранжевому, и остается только гадать, до какой точки он дойдет на этом пути.
Горизонт этого курса легко предвидеть: территориальный распад России, обострение гражданского конфликта, либеральный реванш, резкое падение значения России в международной сфере, то есть настоящий возврат в 90-е.
А что же Путин? Путин выдерживает паузу. Было бы логично, если бы он сдвинулся в сторону черного полюса, куда его «заталкивают» как американские политологи, так и последние сохранившие ему лояльность патриоты. От Путина все ожидают, что, симметрично Медведеву, он обозначит свой курс в зоне России-3. Но как раз этого-то и не происходит. Путин не двигается в этом направлении, а занимает именно то место, которое он занимал и ранее – в середине серой зоны. Так получается перекос даже по отношению компромиссной модели путинского второго срока.
Время ушло
Самое важное заключается в том, что по состоянию дел на начало 2011 года у Путина больше не будет времени и политического пространства, чтобы успеть сделать этот жест, который он откладывает уже 6 лет. Не оппонируя Медведеву, он сам демонтирует свою харизму и свою легитимность. Вот это непоправимо. Система смещается в сторону оранжевой зоны, и даже если Путин станет единственным кандидатом от власти в 2012 году, многие моменты уже будут безвозвратно упущены. Путин придет именно как носитель серой зоны, а это на новом этапе уже никого не будет удовлетворять – ни оранжевых (само собой), ни черных. А это значит, что попытавшись повторить второй раз то, что ему удалось в нулевые, Путин столкнется с серьезной проблемой – контекст изменился, а формы его политического мышления остались прежними. То есть у него ничего не получится.
Именно поэтому путинский цикл завершается сегодня, не зависимо от того, вступит ли Путин в игру с «оранжевеющим» Медведевым или не вступит. Путин упустил время.
Усиление флангов и ослабление центра
Теперь несколько слов о том, что нас ожидает.
На наших глазах в 2011 году начнется процесс дезагрегации существующей политической системы России: зона серого полюса будет неуклонного сужаться, а «оранжевые» и «черные» (Россия-2 и Россия-3) будут набирать силу.
Россия-2 будет подыгрывать Медведеву, связывая с ней свой собственный автономный политический курс. По мере приближения к 2012, возрастет поддержка этого сегмента и со стороны Запада. Скорее всего, мы увидим наличие единого модерирующего центра, который будет синхронизировать деятельность радикальной оппозиции («несогласных») и либеральных кругов в российской власти. Такие фигуры как Юргенс, Волошин, Павловский, Гонтмахер, Чубайс, Будберг и т. д. вполне подходят для этого.
России-3 никто подыгрывать не будет – серые ее будут давить, раскалывать, пытаться приручить и ослабить. Власть насоздает многочисленные симулякры, управляемые из Кремля. Но значение России-3 (как источника политической легитимации) будет неуклонно нарастать. Пока трудно сказать, в какие организационные формы это выльется. Существующие политические партии, которые могли бы претендовать на эту область – КПРФ и ЛДПР, парализованы изнутри и большой роли в этом процессе играть не будут (их руководство интегрировано в серую зону и зависит от нее напрямую). Создания новых действенных патриотических движений власть не допустит. На сегодняшний день организационного потенциала и внятных лидеров в этой области нет.
Черный полюс растерян, рассеян и далек от какой бы то ни было консолидации. Лучше всего ему пока удаются не спланированные инициативы, а спонтанные акции протеста (наподобие выступления на Манежной площади), флэшмобы, систематический саботаж властного дискурса не только через прямое сопротивление, но и через безразличие, пассивность, подчеркнутое отсутствие энтузиазма в отношении чего бы то ни было. Как только дело доходит до полноценной политики, представители этого сектора проигрывают технологиям серых (использующих наряду с прямой силой подкуп, обман, медийные компании, широкий ассортимент психологических методов воздействия, замалчивание, очернение и т. д.).
Кроме того, здесь нет и внешней поддержки. Лишь для раскачки ситуации (и то весьма ограниченно) отдельные сектора черной зоны могут быть включены в общую структуру «несогласных», но только под кураторством оранжевых и под их строгим надзором (эту функцию для некоторых националистов выполняет политолог Станислав Белковский). И тем не менее, удельный вес этих настроений в обществе будет неуклонно возрастать, что станет в определенный момент важнейшим, а может быть и решающим фактором. Колоссальный электоральный успех партии «Родина» в 2003 году – это яркий пример.
.
Конец цикла
Сегодня мы должны трезво взглянуть на вещи. Теперь уже и раскол тандема не может стать по-настоящему политическим событием и оживить политические процессы. Если Путин вернется в 2012, и даже если это произойдет на оппозиции с медведевской либерализацией и «новой горбачевщиной», это не будет решением. Ситуацию, с которой мы имеем дело сегодня, создал сам Путин своими собственными руками. Даже если это всего лишь «бой с тенью», и это не делает ему чести. А если же он пошел на то, чтобы на самом деле свернуть курс своих ранних начинаний и вернуться к политике 90-х (через своего преемника), то тем более. У этого уже вообще приличных наименований не остается.
Поэтому сама логика событий заставляет оторвать завороженный взгляд от тандема и обслуживающей его конъюнктурной шушеры и посмотреть в другую сторону: на народ, на историю, на общество, на логику основных тенденций в мировых процессах, в геополитике, этносоциологии, трансформациях идентичности, на постмодерн и глобальный масштаб всечеловеческого кризиса (не только экономического, но ценностного, культурного, антропологического).
Россия - часть мира, и с этим миром все очень неладно. Неудивительно, что неладно и в нашем Отечестве. Это, скорее, естественно. Надо расширить масштаб мышления. У некоторых проблем не бывает простых решений, потому что сами эти проблемы сложны по своей природе. Технический сбой можно исправить техническими же средствами. Исторические проблемы так не решаются.
Это не означает ухода от политики. От политики вообще нельзя уйти: если мы принимаем решение «не заниматься политикой», значит, мы добровольно передаем себя в рабство (отказываясь от политического бытия мы передаем власть над собой первому встречному, тому, кто в отличие от нас не отказывается от политики). Но политику следует искать сейчас в других областях.
Доминация серой зоны исчерпала свой ресурс. Надо смотреть за ее пределы. В каком-то смысле мы переживаем уже сейчас конец путинского цикла. Даже если сам Путин вернется, это будет уже не ответ, а новый вопрос. И его возвращение теперь автоматически ничего не решит. Серая зона трещит по швам. Это необратимо.
Надо напрягать историческое воображение. Старая сказка больше не вдохновляет.
Александр Дугинисточник - http://evrazia.org/article/1545- 1 комментарий
katehonМихаил Хазин. (2010.12.01) - Перспективы российской экономики в 2011г. Внутренние и внешние экономические факторы
katehonЭкономика по-русски - 30.12.2010. Михаил Хазин
katehonКак программируют мозг
katehonЗвонок, которого никто не услышал
Всё это время с известных событий я ждал, что скажет этот социолог, автор этой статьи. Ждал, т.к. лень и некогда самому писать пересказ давно известных в приличном обществе вещей)).
За прошедшее десятилетие его работы обрели и не раз подтвердили свою актуальность. Но самое главное в науке, доказывающее верность какой-либо теории - это точность прогнозов, сделанных на её основе. У него она безупречна. Так что рекомендую.
.
22 декабря 2010 09:00
Бунт на Манежной площади в Москве показал, что российскому обществу не нравится статус-кво: точно не зная, чего хочет, оно совершенно определенно не хочет того, что есть
.
Большинство официальных трактовок событий на Манежной площади заведомо будут неверными. Поскольку то, что там случилось, не может быть оприходовано ни одной из значимых политических сил. Следовательно, всем остается только врать, отчаянно искажать все происшедшее, начиная от подоплеки и кончая деталями самого погрома.
Власть получила серьезнейший удар. То, что произошло на Манежной, суммарно означает неудовлетворительную оценку последним годам политического режима, существующего в России. Как-то сразу стало понятно: делалось не то, говорилось не о том, первые лица поверили своим собственным пиарщикам и политтехнологам и просмотрели главное. Просмотрели все на свете.
Ясно, что признать это невозможно. Остается изворачиваться. Не ново, но на сей раз все будет на порядок менее эффективно. Возможно, скоро этот механизм начнет работать с обратным от запланированного эффектом. В стране зреют и созрели критические линии раскола - социального, экономического, этнического, мировоззренческого, культурного, а нас кормят какими-то розовыми утопиями про Сколково и про «полицию».
ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...Либералы: «фашизм»
Либералы, как во власти, так и вне ее, увидели реальное гражданское общество в действии. И ужаснулись. Они представляли его совсем не таким. Но каково общество, таковы и граждане. Если не обращать внимания на свой народ и оперировать с правозащитными, слизанными с западных учебников абстракциями, то выйдет карикатура. «Несогласные» по сравнению с «фанатскими группировками», вышедшими на Манежную площадь, кажутся дутыми дармоедами, тихо осваивающими зарубежные гранты.
Либералы испускают привычные ламентации о «русском фашизме», которого никогда в истории не было, но который, вполне возможно, появится, если о нем постоянно и непрерывно истерично вопить. Либералы во всем обвинят экстремистов и заодно русский народ. Весь этот анализ можно заведомо выкинуть в мусорную корзину.
Националисты: берем «вину» на себя
Националисты попытаются приписать случившееся себе. Но и их анализ ситуации будет поддельным, поскольку на Манежной площади собрались вовсе не носители экстремистских идей, а обычные молодые люди, московские парни и девушки. Они движимы простыми социальными импульсами, реакцией на вопиющее беззаконие и попрание справедливости, на которых строится современное российское общество. Никакие «националисты» ни малейшего влияния на этот процесс не оказывают. Причин масштаба Манежной не понимают. К себе критически не относятся. Они будут врать, как и все остальные.
Кавказцы: война так война
А что же кавказцы? Они с удовольствием примут вызов. Вытеснив русских с Северного Кавказа, они активно наступают по всем направлениям - в силу своей демографии, пассионарности, культурных кодов и ослабления русского общества. Слабость русских и абсолютное наплевательство на этносоциологические закономерности государства провоцируют их на экспансию.
Конечно, кавказцы понимают, что рано или поздно столкнутся с сопротивлением. Это логично, и нельзя сказать, что они не ждали отпора. Теперь они получают аргумент, почему надо продолжать наступление. Особенно в республиках. У них есть прецедент. Но и их анализ (едва ли имеющий шанс получить публичное измерение) будет неверным: русские, «гяуры» - «враги» и «свиньи», так что воевать с ними просто необходимо. Для воинственной кавказской этики это привычно: война так война. Новые дополнительные материалы для пропагандистского материала (в том числе визуального) приобретут ваххабиты.
Конспирологи: это все «специально»
Многие в современной России склонны к конспирологии, теории заговора. Не будучи в состоянии объяснить то, что происходит, люди дают волю воображению. Так, уже родилась теория, что все события на Манежной площади были «тщательно спланированной операцией» — то ли это сделала сама власть (непонятно для чего), то ли это «борьба внутри тандема», то ли «происки ЦРУ, Березовского и Ходорковского». Кто-то может приплести Лужкова и Батурину, а также силовиков.
Конспирология предназначается для того, чтобы избегать серьезного анализа происходящего. Для такого анализа часто не хватает не только фактов, но и методологических способностей, техник, навыков, знаний об обществе, этносах, культурах, идентичностях. Конспирология - это симуляция объяснения, которая служит психологической защитой перед лицом тревожного и непонятного мира.
Массовая дезинформация и пути преодоления
Вот к этому набору и будет сводиться массовая дезинформация событий на Манежной площади. Подобных объяснений мы услышим в бесконечном количестве с бесконечными вариациями. Это неизбежно, и надо быть к этому готовыми. Чтобы сказать нечто более весомое, придется отвлечься от всех перечисленных выше позиций — от сервильного подыгрывания властям (у которых «убежало кофе»), от либерального занудства (на использование термина «фашизм» следовало бы наложить мораторий), от оппозиционных клише (мол, во всем и всегда «виноват Путин»), от националистического чванства (первый ответный удар по «нелегальным иммигрантам»), от конспирологических моделей (они недоказуемы, и в этом их «сила»). Только там, за пределами этих банальностей («большинство всегда ошибается», гласит истина технического анализа рынков), лежит горизонт адекватного анализа.
Мы увидели, что…
Итак, что случилось на Манежной площади 11 декабря 2010 года?
Мы увидели общество, которое заявляет о своем принципиальном несогласии с:
- положением дел в правовой сфере;
- этнической политикой в Москве;
- отношением к русскому большинству;
- социальной несправедливостью, обступающей со всех сторон.
Одним словом, обществу не нравится статус-кво. При этом оно точно не знает, чего хочет. Но кристально ясно, оно не хочет того, что есть. То есть, называя вещи своими именами, это бунт (пока в форме черновика).
Мы увидели общество, которое больше не боится власти. Власть не может держаться исключительно на силе. Она должна иметь моральное основание. Она должна быть легитимной. Только в этом случае общество признает за ней право на насилие. Лишив власть легитимности, мы лишим ее действенности. Нынешней власти катастрофически недостает легитимности. Она не коммуницирует с народом, не отвечает на его реальные запросы, отделывается виртуальными технологиями. Общество показывает, что оно больше не намерено принимать это как должное.
Мы увидели новое поколение горожан. Это особое поколение. Оно выросло без опыта Советского Союза, вне советской культуры. Значит, оно не знает ни его положительных, ни его отрицательных сторон. Это поколение намного менее культурно, но и менее послушно. Оно довольно дикое, но нет никаких признаков того, что в ближайшее время это изменится. Оно будет дичать дальше, терять культуру и страх. Через пару шагов мы почувствуем, что это значит.
Мы увидели, что конкретные силовики не знают, чью сторону занять. Для русской молодежи - они защищают «нелегальных мигрантов» и являются «репрессивной» силой. Для «кавказцев» они же - воплощение «русского национализма». А сами они гибриды того и другого. Именно балансирование между этими двумя идентичностями и делает московскую милицию, а шире - российскую власть, тем, что она есть. Наполовину на стороне народа и общества, а наполовину на какой-то своей, полностью оторванной от народа и общества стороне. До самого последнего времени такая двойственность работала. Но теперь перестала. Точнее, перестает. Вот-вот перестанет.
В действиях милиции (завтрашней полиции) было заметно колебание. Они не были уверены, что поступают правильно. Когда в воронок заталкивают «несогласных», нет места недоумению. Но на Манежной они стояли лицом к лицу с такими же, как они (в тот момент, когда не берут взяток и не прогибаются перед коррумпированным начальством). И тень сомнения легла на их лица. Совершенно неполитизированные обычные рядовые русские подростки не могут быть их врагами. Почему же они оказались по разные стороны баррикад?
Мы увидели, что в России нет полноценной партийно-политической системы. Вся социальная жизнь, реальные проблемы общества проходят на совершенно ином этаже, нежели обитают существующие партии - парламентские или нет. Никакого отношения к событиям на Манежной не имеет ни одна из них, и ни у одной из них нет даже теоретической возможности занять какую-то позицию, осуждающую или оправдывающую. Они поступят так, как потребует власть, но сама власть, вероятно, не сразу найдет что сказать. Президент обещал в блоге разобраться «со всеми, кто гадил». Но все дело в том, что никто конкретно и в отдельности не гадил. Гадко стало само по себе, по совокупности. И разбираться надо с совокупностью. Но именно этого-то власть и не хочет брать в голову. И не возьмет, пока не прозвенит последний звонок.
Уже прозвонил
Беда в том, что он уже прозвонил, но его никто не услышал. Он потонул в белом шуме, производимом всеми заинтересованными сторонами. Этот шум заглушает то, что хочет сказать общество. Не гражданское, не надо строить иллюзий, просто общество. Общество, представлять которое взялась русская городская молодежь, живущая на стадионах и улицах.
Люди с советским бэкграундом могут отнестись к происходящему по-разному. Но сделать что-то они не в силах, им мешают культура и страх. Постепенно эту советскую культуру, в том числе и интернационалистскую, послушную, осторожную, реформаторы извели, а другой не дали (так как и сами чаще всего не имели). Вот и осталось общество без культуры. И теперь говорит с государством на том языке, которым владеет. На языке удара, броска и грубого незамысловатого лозунга.
Видимо, так будет и впредь.
Александр Дугин, «Однако» # 47 (63), 2010
источник - http://evrazia.org/article/1541
- 1 комментарий
katehonИтоги пресс-конференции "Уроки Манежной: протест социальный или национальный?"
katehonРазбирая Сталина
В эту самую длинную и тёмную ночь году поздравляю всех с днем рождения героя этой статьи, безусловно одного из самых великих (по модулю, конкретный знак: минус или плюс - припишите по желанию) и спорного в истории человечества.
.
Автор: Егор Холмогоров
Развернувшаяся в церковных, околоцерковных и квазицерковных кругах полемика о Сталине и сталинизме с выходами на откровения о радости сил небесных 22 июня 1941 года и на политическую беатификацию Власова, поражает прежде всего исключительной методологической бестолковостью. Самые ответственные церковные люди позволяют себе порой лаяться друг с другом не только на языке базарных торговок, но и, что гораздо непростительней, на уровне их мышления, о чем весьма остроумно писал в стародавние уже времена Георг Фридрих Вильгельм Гегель:
«Эй, старая, ты торгуешь тухлыми яйцами», — сказала покупательница торговке. «Что? — вспылила та, — мои яйца тухлые?! Сама ты тухлая! Ты мне смеешь говорить такое про мой товар! Ты? У которой отца вши заели, а мамаша якшалась с французами?Ты, у которой бабка померла в богадельне? Ишь, целую простыню на свой платок извела! Известно, небось, откуда у тебя все эти шляпки да тряпки! Если бы не офицеры, такие как ты не щеголяли бы в нарядах! Порядочные-то женщины больше за домом смотрят, а таким как ты самое место в каталажке! Заштопай лучше дырки-то на чулках!» Короче, она не может допустить в покупательнице ни зернышка хорошего. Она и мыслит абстрактно — подытоживает в покупательнице все, начиная с шляпок, кончая простынями, с головы до пят, вкупе с папашей и всей остальной родней, — исключительно в свете того преступления, что та нашла ее яйца тухлыми. Все оказывается окрашенным в цвет этих тухлых яиц».
Ничто так не вредит воинствующему антисталинизму как интеллектуальному, политическому и общественному направлению, как эта окрашенность всего в цвет тухлых яиц. То же, впрочем, с заменой их на незабудки, можно сказать и о воинствующем сталинизме. И тот и другой обычно нечеловечески абстрактны. Я бы даже сказал, демонически абстрактны. Выхваченное из исторической совокупности одно из качеств объекта любви и ненависти заслоняет историю как целое.
Носитель этого абстрактного мышления никогда бы не смог написать, к примеру, стихиру «Августу единоначальствующу на земли», составляющую смысловую сердцевину рождественского богослужения. Напротив, церковный абстракционист рассуждал бы так: "Август был язычником, а значит демонопоклонником. Мало того, ему ставились статуи как божеству, а значит он был по сути демоном. Да мало того — еще и весьма кровавым тираном, погубившим в проскрипциях тысячи римлян, включая самого златоустого Цицерона. Из истории известно, что он был развратником и лицемером. А из Евангелия — что именно он затеял унизительную для народа Божия перепись, в результате которой Богомладенцу пришлось родиться в хлеву, вдали от всех санитарных норм. Мало того, именно Август поставил правителем Иудеи Ирода Великого, устроившего страшную резню вифлеемских младенцев, причем нам неизвестно, что за эту резню Ирод был Августом как-нибудь наказан — следовательно император попустительствовал прямому геноциду. Одним словом — император Август был духовным уродом и чудовищем и сочинять про него рождественскую стихиру, да еще сравнивать с ним Христа (даже не его с Христом, а Христа с ним) — так это вообще за гранью нечестия и противно всякому евангельскому духу". Можно брать благочестивые ножницы и не менее благочестивый маркер и наводить евангельский порядок за рождественским богослужением — таковы будут плоды абстрактного исторического мышления, примененного к истории Церкви.
Автор этих строк далек от того, чтобы сравнивать Сталина с Августом, — он просто хочет указать на методологический анархизм, царящий в построении «абстрактных» оценок Сталина, приводящем сплошь и рядом к подмене понятий. К примеру, говорится, что раз Сталин был гонителем Церкви, то значит и духовным уродом, то значит бездарным политиком, мелким и вредоносным ничтожеством. Или же на основании одного или двух весьма полезных деяний Сталина, например, разработки ядерного оружия, говорится чуть ли не о благодатности всех его деяний как таковых.
Объективный анализ роли Сталина в русской гражданской и церковной истории необходимо начать прежде всего с отказа от подобного методологического анархизма и абстрактности мышления, и разобрать Сталина по его составным частям. Право же — легче станет и хулителям и хвалителям.ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...Начнем с главного методологического смешения, которое позволяют себе даже самые умеренные антисталинисты. Утверждается, что о позитивной оценке Сталина не может быть и речи, коль скоро он был гонителем Церкви, при нем убивали священников, он создал систему, при которой возможен стал в 1937 году расстрел множества новомучеников. Подобный ход мысли не может быть признан церковным, поскольку он противоречит святооотеческой традиции, в которой положительной исторической оценки удостоился ряд императоров, при которых шли гонения на христиан и пострадало немало мучеников. Наиболее хрестоматийным примером является пример императора Траяна, в царствование которого пострадали святители Климент Римский и Игнатий Богоносец, равно как и многие другие мученики. Исходя из одного этого факта, Траяна надлежало бы объявить кровавым языческим чудовищем.
Но ничего подобного в христианской традиции не происходит. Напротив, она находится в полном согласии с римской гражданской традицией, объявляющей Траяна благочестивым, справедливым и разумно правившим язычником. Известно предание о молитве святителя Григория Двоеслова за Траяна, повлекшей облегчение загробной участи этого некрещеного язычника, велевшего преследовать христиан если на них публично донесут. Парадокс — император-гонитель, известный, однако, справедливостью, воинскими подвигами (каковые могут, впрочем, быть прописаны и по разделу геноцида дакийского народа) и мудрым правлением, и в церковной традиции остался скорее как благородный человек, а не как жестокий убийца.Что могло послужить основанием для подобной снисходительности? Если говорить о фактах реальной церковной истории, то хотя бы то, что Траян, в степени, доступной для его императорской власти, старался смягчить гонения на христиан, начатые его предшественником тираном Домицианом, а не ужесточить их. В своем письме к Плинию Младшему Траян прямо запрещает розыск христиан и преследование по анонимным доносам, то есть гонения в собственном смысле слова. Сохраняя, однако, преследование христиан в виде правильного процесса с публичным обвинением и публичным исповеданием. Дискуссионным при этом является вопрос о личном участии Траяна в вынесении приговоров Игнатию Богоносцу и Клименту Римскому (эпизоды фиксируются в довольно поздних житиях, но, с другой стороны, свт. Игнатий был специально привезен в Рим, в юрисдикцию императора, и его казнили там, а не убили в провинции).
Из примера с Траяном, а за церковную историю мы наберем таких примеров немало, мы можем вывести как минимум два важных методологических принципа оценки исторических личностей с церковной точки зрения: а) если какой-либо правитель гнал христиан, это не дает основания объявлять его в церковной истории извергом, бездарью, никудышным правителем и т.д., мало того, его гонительство не может освобождать Церковь от справедливой оценки его как правителя и человека; б) при оценке тех правителей, при которых осуществлялись гонения, необходимо смотреть не только на сам факт гонений, но и на личное участие в них этих правителей, их личную инициативу и на тенденцию их правления. Если гонения начались раньше их, то старались ли они гонения уменьшить, увеличить или прекратить.
Первый из отмеченных нами принципов не позволяет строить спешные уравнения типа «Сталин убивал новомучеников, а значит был кровавым разрушителем армии, страны и народа». Первое никак не обосновывает справедливость последующего. Напротив, подобный ход мысли несовместим ни со справедливостью, ни с трезвомыслием, качествами вполне евангельскими. Пример Траяна показал, что гонитель мог быть отличным полководцем и справедливым строителем. И доказывать политическую никчемность Сталина нам придется исходя из фактов военной и гражданской, а не церковной истории СССР.
Интересней со вторым положением — о личном участии в гонениях и их тенденции. Не известно никаких фактов смертных или каких-то иных приговоров иерархам Русской Церкви по личному указанию Сталина (в отличие от осуществлявшихся по личному указанию поощрений и поддержки). Это с одной стороны — и антисталинисты не могут утверждать, что Сталин лично был практикующим гонителем Церкви (как это можно было сказать и о Ленине, и о Троцком, и о Хрущеве). Гонения на религию не были начаты Сталиным, но они были им закончены (для определенного периода) и в квалификации Евсевия Кесарийского Сталин несомненно числился бы в ряду правителей «даровавших мир Церкви».
Однако несомненно и следующее — в 1920-30-е годы наиболее жестокая стадия преследований церковнослужителей, закрытия и сноса храмов пришлась именно на период становления и укрепления режима личной власти Сталина и реализации сталинской программы преобразований России — индустриализации, коллективизации и «культурной революции». На этот же период, рубеж двадцатых и тридцатых, пришлась и наиболее откровенная волна преследований в Советском Союзе старой белой и «сменовеховской» интеллигенции — Шахтинский процесс, процесс «Промпартии», дело академиков, дело национал-фашистского центра и т.д. В одном из случаев протягивалась прямая ниточка между исповеданием веры и политической неблагонадежностью, речь о процессе «монархического центра Истинно-Православная Церковь» когда был осужден А.Ф. Лосев. Другими словами, расправа над Церковью шла в одной волне с расправой над национальной интеллигенцией, национальной наукой, национальной философией, русским крестьянством, русским офицерством (достаточно назвать двух наиболее выдающихся военных теоретиков — Свечина и Снесарева, пострадавших в этот период) и другими основными силами традиционного русского цивилизационного уклада.
К середине 1930-х волна расправ над русскими деятелями прекращается. Во многих случаях легенды или действительность приписывают смягчение их участи лично Сталину, написавшему «записочку», как о помиловании Снесарева, взявшего под защиту ту или иную фигуру, как, к примеру, Булгакова или Тарле. Уничтожив русскую интеллигенцию как широкий и независимый слой, Сталин начал восстанавливать ее как «русскую советскую марксистскую» интеллигенцию в противоположность «еврейской и космополитической марксистской полутроцкистской» интеллигенции «красной профессуры». С 1934 года прекращаются кампании оплевывания русской истории и русского прошлого, чрезвычайно жестко обходятся с ерничающими русофобами типа Демьяна Бедного, волна репрессий 1937 года косит по большей части интеллигенцию как раз еврейско-троцкистского толка вкупе с партработниками, чекистами и прочими палачами исторической России.
«1937» в этом смысле, в смысле удара по гвардейцам-ленинцам составляет, безусловно, одну из драгоценных страниц в «сталинистском мифе». Карающий меч обрушился на чужаков. Конечно, попадались под этот меч и свои — Флоренский, Устрялов, Свечин — но вроде бы в каждом случае можно отыскать индивидуальные причины трагедии, в отличие от ликвидации русской интеллигенции как класса в 1930-32. Жесточайший удар по антинациональным космополитическим силам в большевизме в 1937 году был и в самом деле нанесен «по всему фронту».
Но вот только парадокс — минуя в 1937 году геологов типа Губкина, историков типа Тарле и Бахрушина, даже скромных философов-идеалистов типа Лосева и выкашивая густыми рядами чекистских палачей, коминтерновских двойных и тройных агентов, красноармейских спецов по подавлению крестьянских бунтов, наркомземовских специалистов по коллективизации, массолитовских мастеров по обезображиванию культурного лица России... коса террора исправно продолжала уносить жизни епископов, священников и мирян Русской Церкви, совершенно не разбирая в этой сфере политических оттенков. Было бы логично и в соответствии со стилем эпохи, если бы 1937-й выкосил обновленцев, прошелся бы по «сергианам» и совершенно не тронул бы антисергиевскую оппозицию, или же, не затрагивая все группы патриаршей Церкви, забирал бы однако бритых попов-двоеженцев из конторы Александра Введенского. Но не тут-то было — убивали всех, дабы Господь на Небе Сам узнал своих — одновременно расстреляли и местоблюстителя митрополита Петра, и вождя «правой» антисергианской оппозиции митрополита Иосифа (Петровых), и одного из видных «сергиан» и в то же время убежденного монархиста митрополита Серафима (Чичагова). Сравнительно меньше коса косила как раз обновленцев...
Мы ни знаем ни одного случая, чтобы Сталин в 1930-е годы «записочкой» облегчил участь кого-то из церковных иерархов, чтобы он взял под покровительство того или иного крупного церковного деятеля консервативно-патриотического направления и ограждал бы его и от правдинских борзописцев и от ретивости НКВД. Никаких, вообще никаких свидетельств о готовности Сталина в индивидуальном порядке смягчить участь Церкви и церковников мы ничего не знаем. Этот факт настолько выпадает из общих принципов сталинской культурной политики в довоенные годы, что пожалуй сам заслуживает отдельного исследования и объяснения, поиска подлинных личных мотивов в отношении Сталина с Церковью. В любом случае, формула священника Димитрия Дудко «он был верующим», если под верующим подразумевать человека, соотносящего себя с Русской Церковью, оснований не имела.
«Личная» политика Сталина по отношению к Церкви если и показывает отклонения от генеральной линии, то лишь в сторону антицерковной жесткости. На церковном фронте «священный» для многих сталинистов 1937 год был продолжением политики самого упертого, самого узколобого, самого мракобесного коммунистического догматизма. Закрытие церквей входило точно так же в инвентарь 1937 года, как и ранее в инвентарь коллективизации. Даже с началом Второй мировой войны в 1939-м, обозначив сотрудничество с синодом митрополита Сергия в работе с православным населением Западной Украины и Белоруссии, НКВД продолжало расстрелы священников даже более высокими темпами, чем в 1937 году. Всерьез говорить о переломе государственно-церковных отношений приходится только с началом войны.
Чем мы можем объяснить такой странный «сбой» в политике Сталина, на всех остальных фронтах к тому моменту уже несколько лет проводившего русско-националистическую и даже старорежимную политику? Ответ этот достаточно прост. Не было никакого противоречия между репрессиями против патриотической интеллигенции в 1930 году и покровительством вождя выжившим в 1937-м. В первом случае уничтожалась самоорганизованная среда русской интеллигенции, в частности самоорганизация вокруг Академии Наук. Во второй период осколки этой среды вставлялись в качестве украшений в корону именно сталинского русского национального патриотизма, патриотизма, производителями которого были вождь и государственно-партийная машина, а историки-патриоты создавали труды, которые должны были приглянуться и быть интересными вождю. Возьмем того же Тарле — в 1930-е годы он резко сменил направление своих исследований и предстал перед публикой не как исследователь социально-экономических процессов, а как остроумный биограф и военно-дипломатический историк, государственник и имперец, хотя и критичный к царской власти. Другими словами, Евгений Викторович оперативно понял, работы какого стиля нравятся Вождю и в каком случае тот их с интересом прочтет. Мерилом патриотизма был художественный и политический вкус одного человека (впрочем, специально надо оговориться, достаточно глубокий и развитый — представлять Сталина невежественным недоумком в духе огоньковской публицистики времен перестройки — просто неумно и грешно).
Так же точно, кстати, поступили и с противоположным крылом интеллигенции еврейски-космополитической, русофобской и ортодоксальной марксистской. Этих людей точно так же заставили подгонять свою продукцию под сталинский политический и художественный вкус, отнюдь не лишая их ни жизни, ни пайка. Милица Нечкина или Исаак Минц, всю жизнь каясь и открещиваясь от «школы Покровского», изготовляли продукт, которого Тарле или Тихомиров, конечно, изготовить бы не могли, как ни старались. Точно так же и Илья Эренбург писал и говорил вещи, с которыми бы никогда не справился Алексей Толстой.
Так вот, долгое время Церковь не поддавалась такой операции, её не удавалось уничтожить, а затем пересобрать на новых основаниях — как Церковь во вкусе лично товарища Сталина. Напротив, даже подпольная и гонимая Церковь сохраняла статус альтернативной большевистской партии и государству системы самоорганизации русского народа. В этом смысле весьма показателен обмен мнениями в Политюро в 1937 году вокруг «записки Маленкова».
20 мая 1937 года Маленков направил Сталину записку:
«Известно, что за последнее время серьезно оживилась враждебная деятельность церковников. Хочу обратить Ваше внимание на то, что организованности церковников содействует декрет ВЦИК от 8.IV-1929 г. "О религиозных объединениях". Этот декрет создает организационную основу для оформления наиболее активной части церковников и сектантов.
В статье пятой этого декрета записано: "Для регистрации религиозного общества учредители его в количестве не менее 20 человек подают в органы, перечисленные в предыдущей (4) статье, заявление о регистрации по форме, устанавливаемой НКВД РСФСР".
Как видим, уже сам порядок регистрации требует организационного оформления двадцати наиболее активных церковников. В деревне эти люди широко известны под названием "двадцатки". На Украине для регистрации религиозного общества требуется не двадцать, а пятьдесят учредителей.
В статьях 13, 15, 16 указывается порядок создания исполнительных органов религиозных организаций. Причем заботливо предусматривается даже и то, что заседания этих исполнительных органов происходят без уведомления или разрешения органов власти.
Статьи эти следующие:
"13. Для непосредственного выполнения функций, связанных с управлением и пользованием культовым имуществом (ст. 11-я), а также в целях внешнего представительства религиозное объединение избирает из среды своих членов на общем собрании верующих открытым голосованием в исполнительные органы — в религиозных обществах в количестве трех человек, а в группе верующих — одного представителя".
"15. Для проверки культового имущества и денежных сумм, получаемых путем складчины или добровольных пожертвований, религиозными объединениями из среды своих членов на общем собрании верующих может быть избрана ревизионная комиссия в составе не более трех членов".
"16. Собрания (заседания) исполнительных и ревизионных органов религиозных обществ и группы верующих происходят без уведомления или разрешения органов власти".
Считаю целесообразным отменить этот декрет, содействующий организованности церковников. Мне кажется, что надо ликвидировать "двадцатки" и установить такой порядок регистрации религиозных обществ, который не оформлял бы наиболее активных церковников. Точно так же следует покончить, в том виде, как они сложились, с органами управления церковников.
Декретом мы сами создали широко разветвленную, враждебную советской власти легальную организацию. Всего по СССР лиц, входящих в "двадцатки", насчитывается около шестисот тысяч.
Зав. отделом руководящих парторганов ЦК ВКП(б) Маленков».
Резолюция Сталина от 26 мая 1937 года: «Членам ПБ от т. Маленкова». С запиской были ознакомлены члены и кандидаты Политбюро: Андреев, Ворошилов, Жданов, Каганович, Калинин, Косиор, Микоян, Молотов, Петровский, Постышев, Сталин, Чубарь, Эйхе.
Народный Комиссар Внутренних Дел Союза ССР Н. Ежов 2 июня 1937 года написал Сталину:
«Ознакомившись с письмом т. Маленкова по поводу необходимости отмены декрета ВЦИКа от 8.4.29 г. "О религиозных объединениях", считаю, что этот вопрос поднят совершенно правильно.
Декрет ВЦИКа от 8.4.29 г. в статье 5-й о так называемых "церковных двадцатках" укрепляет церковь тем, что узаконяет формы организации церковного актива.
Из практики борьбы с церковной контрреволюцией в прошлые годы и в настоящее время нам известны многочисленные факты, когда антисоветский церковный актив использует в интересах проводимой антисоветской работы легально существующие "церковные двадцатки" как готовые организационные формы и как прикрытия.
Вместе с декретом ВЦИКа от 8.4.29 г. нахожу необходимым отменить также инструкцию постоянной комиссии при Президиуме ВЦИКа по вопросам культов — "О порядке проведения в жизнь законодательства о культах".
Ряд пунктов этой инструкции ставит религиозные объединения на положение едва ли не равное с советскими общественными организациями, в частности, имею в виду пункты 16 и 27 инструкции, которыми допускаются религиозные уличные шествия и церемонии и созыв религиозных съездов.
Для выработки проекта нового законодательства о религиозных культах считаю нужным создать комиссию при ЦК ВКП(б)».
Чрезвычайно характерно, что дискуссия ведется о Церкви именно как об инструменте «контрреволюционной» (читай русской национальной) самоорганизации. Ее самодеятельного существования, к которому еще, оказывается, слишком много лазеек в законе, кремлевские вожди боятся больше всего. Не случайно с такой настойчивостью истреблялись и духовенство, и активные миряне и епископы, не случайно главным лейтмотивом политики Синода митрополита Сергия, осуществлявшейся под требования НКВД, была непрерывная ротация епископата, лишения епископов всякой глубинной связи со своей кафедрой.
Процесс перемалывания Церкви как русской национальной самоорганизации прервала война, которая, кстати сказать, отнюдь не автоматически прекратила расправы над священниками. В первые месяцы войны Сталин столкнулся с ужасающей реальностью, вытекавшей как раз из сути принятой им модели на превращение любой формы общественной организации в государственную — пространство буквально оседало под напором вермахта, малейшая дезорганизация официального «тыла» вела к краху целых дивизий и армий, котлам и массовым сдачам в плен.
Ни о каком партизанском движении в этот начальный период говорить не приходилось — напротив, атмосферой первых месяцев войны, прекрасно переданной в «Разных днях войны» Константина Симонова был постоянный панический страх перед немецкими парашютистами, перед ударом со спины, перед непрочностью тыла. Эта картина разительно отличалась от событий 1708-1709 и 1812 годов, когда наступавший на восток захватчик сразу оказывался на выжженной земле. Очагами сопротивления в тылу у немцев были окруженцы из Красной армии — которая, таким образом, показала гораздо большую организационную спаянность и способность к самоструктурированию, чем любая другая армия той войны, кроме, может быть, китайской коммунистической НОАК. А вот народного сопротивления захватчикам первые месяцы войны почти не знали — и совсем не потому, что русский народ оказался народом коллаборационистом и рвался скинуть иго Сталина, как фантазируют неовласовцы. Напротив, к активному коллаборационизму массы русских были точно также не готовы (сотрудничество с врагом тоже ведь требует собраться и начать что-то делать), — в плен сдавались сотни тысяч, в коллаборационисты шли тысячи. А когда нацистские насилия и организационная деятельность Москвы начали раскачивать маховик народной войны, он раскачался со страшной силой. Нет, в 1941-м и отчасти в 1942-м дело было не в антисталинизме и коллаборационизме русских, а как раз в уничтожении за предыдущее десятилетие любых механизмов традиционной самоорганизации, при неестественности, неорганичности большинства новых. Приход, естественная организация русской деревни, был разрушен, его лидер — священник, убит. А группа активистов союза воинствующих безбожников явно на замену прихода не годилась.
Не случайно, что наиболее активную волю к самоорганизации проявили те, кто был прекрасно организован и в мирное время — комсомольцы. Городской комсомол, включая знаменитую «Молодую гвардию», более всего и прославившуюся благодаря своей трагической судьбе, позволил развернуть первоначальную сеть активного сопротивления. Но всех этих подпольных обкомов, райкомов комсомола, заброшенных централизованно в тыл партизанских отрядов, окруженных частей — всего этого явно было мало, чтобы создать по-настоящему плотную и враждебную к захватчикам среду хотя бы в русских областях.
Только церковная самоорганизация могла придать народу нужную прочность. И не случайно, что глубина продвижения врага практически стопроцентно коррелировала с масштабами уничтожения православия в том или ином регионе. Немцы как нож в масле прошли по Прибалтике, где православие было конфессией меньшинства. Немецкое наступление приобрело наибольшую глубину и размах на Украине и в южной России, где православие в 1920-30-е годы было почти полностью вытеснено украинским самосвятством или же русским обновленчеством. Православие в южной России было практически убито в те годы, и по-настоящему не восстановилось и до сих пор. И напротив, в северной России, где религиозность русского мужика оказалась цепкой и традиционной, где и вокруг полуразрушенных церквей хранили верность отсутствующему патриарху, там продвижение немцев было гораздо медленней и мучительней для них. Наконец, немецкое наступление попросту разбилось на Севере о Петроград-Ленинград, бывший в 20-30-е годы несомненной столицей русской православной религиозности. Наконец, пусть и изрядно мифологизированные «сибирские дивизии» были укомплектованы жителями старообрядчески-сектантских регионов, регионов спокойной, угрюмой и упрямой религиозности.
Таким образом, недовыкошенность религиозного, православного, церковного населения в СССР, те самые 55,3 млн человек (из них 19,8 млн — мужчин и 35,5 млн — женщин), которые отважились в переписи 1937 года назвать себя верующими, оказалась единственным фактором народной, тыловой сопротивляемости русских — и Сталин, как вдумчивый исследователь проблем организации тыла, не мог не признать этого факта. Если на фронте, лицом к лицу с врагом работал «городской» коммунистический и комсомольский эмоциональный подъем, подъем духа сделанного за 30-е годы нового сталинского человека — спортсмена, комсомольца, красавца, коммуниста и патриота, то в тылу с обеих сторон оставалось полагаться прежде всего на русскую народность с определяющим ее религиозным фактором.
И тут выяснился поразительный факт — вождь начинает по сути петь с голоса рассматривавшегося прежде лишь как марионетка в добивании Церкви патриаршего местоблюстителя Сергия. Выжидательная и терпеливая позиция митрополита Сергия, которую он проводил несмотря на полтора десятилетия ненависти вокруг своего имени, сводилась к следующему: «мы еще дождемся времени, когда вам нужны будут наши молитвы». И это время наступило. Оказались нужны даже не только молитвы — советские пропагандисты начали буквально абзацами списывать образы, идеи и лозунги из посланий митрополита, не гнушался, впрочем вполне простительным идеологическим плагиатом и сам Вождь.
22 июня, сразу же после нападения немцев, митрополит Сергий сам отстукивает на пишущей машинке слова «кровные заветы любви к своему отечеству... Отечество защищается оружием и общим народным подвигом, общей готовностью послужить отечеству в тяжкий час испытания всем, чем каждый может... Отечество призывает всех на подвиг». Проходит 11 дней, и 3 июля в своей речи к братьям и сестрам Сталин как заговор повторяет: «Необходимо.. чтобы наши люди не знали страха в борьбе и самоотверженно шли на нашу отечественную освободительную войну против фашистских поработителей... Целью этой всенародной отечественной войны против фашистских угнетателей является не только ликвидация опасности, нависшей над нашей страной, но и помощь всем народам Европы, стонущим под игом германского фашизма... Наша война за свободу нашего отечества...». В том же обращении 22 июня будущий патриарх скажет: «Вспомним святых вождей русского народа, например, Александра Невского, Димитрия Донского, полагавших свои души за народ и родину». А на параде 7 ноября 1941 года Сталин достраивает этот канонический список: «Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Димитрия Донского, Кузьмы Минина, Димитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова!».
После исследований Михаила Вайскопфа о стиле Сталина нет в общем никакого сомнения в том, что сталинская риторика ориентировалась на церковные, гомилетические образцы — и поэтому такое перетекание образов в выступления вождя именно из наставлений церковного иерарха вполне естественно. Налицо, впрочем, и отличия: стиль посланий митрополита Сергия — свободный, чисто национальный патриотический русский стиль. Эти послания, к сожалению, очень мало знакомые нашему обществу, составляют драгоценную часть русской патриотической публицистики.
«Не в первый раз русский народ переживает нашествие иноплеменных, не в первый раз ему принимать и огненное крещение для спасения родной земли. Силен враг, но "велик Бог земли русской", как воскликнул Мамай на Куликовом поле, разгромленный русским воинством. Господь даст, придется повторить этот возглас и теперешнему нашему врагу. Над нами покров Пресвятой Девы Богородицы, всегдашней Заступницы русской земли. За нас молитвы всего светозарного сонма святых, в земле нашей воссиявших. С Божиею помощью и в эту годину испытаний наш народ сумеет по-прежнему постоять за себя, и рано или поздно, но прогонит прочь наседающего чужанина. Такая надежда, как железная броня да оградит нас от всякого малодушия перед нашествием врага. Каждый на своей страже, на своем посту будем бодро стоять, содействуя обороне отечества нашего и ревниво храня драгоценные заветы нашей святой православной веры» (из послания 14 октября 1941).
В Сталинских выступлениях патриотическая тема, патриотические эмоции выступают достаточно редко и лишь вскользь — эмоциональные моменты можно пересчитать по пальцам, хотя каждый раз они, как «братья и сестры», запоминаются надолго — именно потому, что исходят от человека, стоящего на недостижимой высоте. Основное же содержание сталинских выступлений сводится к тому, что вождь «бабачит и тычет» — докладывает о положении, раздает указания и приказы, обрушивается на непонимающих, анализирует действия врагов.
В посланиях митрополита Сергия постоянно звучит одна тема, которой в текстах Сталина нет и быть не может. Это тема русских людей, оставшихся на оккупированных немцами территориях. Сталин их не замечает, их просто не существует, для советской ипропаганды они либо «страдают под игом», либо «героических дерутся в партизанских отрядах», либо принадлежат к числу тех немногих отщепенцев, которые стали предателями. Никаких ясных слов для них в дискурсе Сталина не находится. И миссию диалога с ними берет на себя глава Русской Церкви — из послания в послание повторяет он одну и ту же мысль — сопротивление может оказывать каждый, а не только партизан. Каждый русский под оккупацией должен внести свой вклад в победу над врагом.
«Призываю вас всех к усиленной и неумолкаемой молитве и в храмах, и дома, и на пути, и везде, молитве ко Господу, чтобы Он не дал этому испытанию застать вас врасплох, духовно неприготовленными, чтобы Своею Божественною силою Он умножил в душах ваших мужество (Пс.137:3), дал бы вам выйти из предстоящего испытания победителями над самими собой, над своими немощами и слабостями. Да бежит далеко от вас искусительная надежда купить себе благополучие путем измены Церкви и родине или хотя бы путем малодушного прислуживания пред врагом к унижению родины и себя самих. К тому же, купленное такой ценой благополучие никогда не будет прочно. Есть же и в ваших областях люди, готовые жертвовать своим покоем или достатком, а то и всею жизнию во имя верности Церкви и родине. Слухи о подвигах партизан доходят и до нас, немало и нас одушевляя на всенародное дело. Пусть ваши местные партизаны будут и для вас не только примером и одобрением, но и предметом непрестанного попечения. Помните, что всякая услуга, оказанная партизану, есть заслуга пред родиной и лишний шаг к вашему собственному освобождению от фашистского плена. Помните, что родина не забывает вас. Народ приносит колоссальные жертвы, чтобы очистить страну от врага, и Господь осязательно венчает народные жертвы успехом и победой. Под Москвой враг опрокинут и выгнан из Московской области. Недалеко то время, когда он побежит и из ваших областей» (январь 1942).
«В другом положении находятся жители мест, временно занятых фашистами. Им еще предстоит изгнать врага из своей страны. Но и у них нет недостатка в священных воспоминаниях, которые бы питали мужество на готовность отстаивать свою православную веру и родную национальность.
В их памяти, несомненно, жива вековая борьба православного казачества и его заслуги перед Церковью и родиной. Вспомним, как в самую критическую для Православной Церкви на Украине ночь, когда великая Церковь Киевской Печерской лавры совершала посвящение православных архиереев, во рвах кругом Лавры с оружием в руках стояли православные казаки, готовые лечь костьми за родную Церковь. В настоящее время встают из нашей среды сотни и тысячи народных героев, ведущих отважную борьбу в тылу врага, подрывая и без того пошатнувшуюся его силу.
Будьте же достойны и этих священных воспоминаний старины, и этих современных героев; "не посрамим земли русской", как говорили в старину. Может быть, не всякому можно вступить в партизанские отряды и разделять и их горе, опасности и подвиги, но всякий может и должен считать дело партизан своим собственным, личным делом, окружать их своими заботами, снабжать их оружием и пищей и всем, что есть, укрывать их от врага и вообще помогать им всячески. Так действуя, вы будете достойны венцов, равных с партизанами: еще при Давиде царе было установлено, что "сидящие при сосуде, при обозе, получают равную часть с исходящими на брань" (1Цар.30:24). Господь наш сказал: "Кто приимет пророка во имя пророче, мзду пророчу приимет... кто напоит водою единого от малых сих, аминь, глаголю вам, не погубит мзды своея" (Мф.10:42)» (22 июня 1942 года).
«Участник партизанской войны не только тот, кто с оружием в руках нападает на вражеские отряды. Участник и тот, кто доставляет партизанам хлеб и все, что им нужно в их полной опасностей жизни; кто скрывает партизан от предателей и немецких шпионов; кто ходит за ранеными и прочее. Помоги Бог и вам внести в общенародное дело все, что каждому посильно и подручно. Не давайте врагу чувствовать себя хозяином вашей области, жить в ней сыто и безопасно. Пусть и тыл для него не будет лучше фронта, где громит его наша Красная армия, неуклонно гоня врагов все ближе и ближе к нашей западной границе. Уже не так далек день, когда вы будете радостно встречать ваших братьев освободителей. Давно ли немцы величались своей непобедимостью. Но прошло полтора года войны, и силы немцев надломлены, а наша доблестная Красная армия по-прежнему стоит "препоясанная силою" (1Цар.2:4), по-прежнему готова к борьбе, уверенная в своей победе. Воистину "Господь поборает за нас!" (Исх.14:14). Мучительна для вас и длинна фашистская ночь, но она "уже проходит; приближается день" (Римл.13:12). "У врага оружие уже оскудевает". Еще немного, и "погибнет память его с шумом" (Пс.9:7). "С нами Бог. Разумейте, языцы, и покоряйтеся, яко с нами Бог!"».
Борьба за тыл и борьба за Церковь была не малозначительным и периферийным, а довольно существенным фронтом Великой Отечественной войны. Немцы довольно быстро разобрались в том, какая именно сила структурирует русский народ и предприняли усилия по превращению этой народной самоорганизации в свое оружие. Именно этим и объясняется повсеместное содействие нацистов открытию православных церквей, попытки создавать «миссии», некие автономные православные епархии, содействие автокефалистам на Украине и в Белоруссии. Немцы рассчитывали, что Церковь сплотит их тыл в благоприятную для них сторону. И практически везде ошиблись — Церковь стала еще одним фактором, сплачивавшим русских по обе линии фронтапротив немцев. По ходу войны русская нация восстанавливала практически утраченную в 30-е годы естественную связанность и по мере этого восстановления сопротивление немцам значительно возрастало. На освобожденных территориях в открытых гитлеровцами церквях люди с молебнами и крестными ходами встречали красноармейцев.
Встреча Сталина с митрополитами в сентябре 1943 года была, таким образом не «поворотом», совершенным из милости Сталина к Церкви под влиянием каких-то перемен в его духовном или душевном устроении, или, напротив, под влиянием политического расчета и конформизма по отношению к союзникам. Речь шла о признании того факта, что Церковь была и остается важнейшей силой русского общества, можно сказать — коренной её силой.
Еще до войны Сталину пришлось признать тот факт, что создание коммунистического, большевистского государства и построение социализма невозможно без опоры на русский народ, его патриотизм и его ценности, что если сталинский социализм и может осуществиться, то только как русский национальный социализм. В соответствии с этим были предприняты меры по подчинению русского национального сознания как лично Сталину, так и созданной им пропагандистской машине. Эта работа оказалась достаточно успешной — огромная часть русского народа восприняла Сталина как своего вождя и продолжает его так воспринимать несмотря на все пароксизмы десталинизации, каковые не вызывают ничего кроме эмоционального отторжения.
Долгое время в создании своего национально социалистического синтеза Сталин стремился обойтись без Русской Православной Церкви — уже прославлялся государством Александр Невский, уже говорилось о русских как о главнейшей национальности мира, а террор против духовенства и закрытие храмов продолжались. И связано это было не с сопротивлением «недобитых троцкистов», как пытаются представить дело многие сталинисты, а с отказом Сталина признавать за русским народом право на какую-либо альтернативную сталинскому государству форму самоорганизации. Истребление Церкви продолжалась постольку, поскольку даже если она хотела, она не могла бы быть и выглядеть лояльней к Сталину, чем к Богу, а меньшее Сталина до войны не устраивало.
Война стала колоссальным по размаху кризисом сталинского режима, размеры которого не нужно недооценивать, считая его «обычными военными неудачами» — негибкая террористическая система самоорганизации оказалась малоэффективной и в армии, и в тылу, и в обществе — сказывалось практически полное устранение механизмов любого общественного самоуправления, там где жесткие тиски государственно-партийной машины ослаблялись, общество начинало распадаться (плюсом было то, что многократное прочесывание общества гребешком террора и в самом деле практически вычесало из него минимально социально активных несогласных и поэтому сталинский СССР даже в условиях такого колоссального кризиса почти не породил оппозиции). И в этих условиях цепкость религиозной самоорганизации русского общества, «недобитость» религиозных институтов и религиозных чувств оказалась одним из якорей спасения. Обращение Сталина к патриотическому языку, мобилизация Церковью патриотического сознания народа оказались тем резервным каналом самоорганизации и внутренней дисциплины, который срабатывал тогда, когда недостаточно было официальной пропаганды и неофициального страха перед репрессивными органами. Война несомненно вернула русскому человеку право на самодеятельность и чувство достоинства.
От нанесенного войной удара сталинский тоталитарный режим (не путать со Сталиным) никогда так и не оправился — в годы войны и после него он стоял уже не принципах чистого тоталитаризма, а на своеобразном компромиссе между сталинским государством и русской нацией. Причем центр компромисса смещался все более в сторону нации, о чем говорил, к примеру, начавшийся демонтаж партии с передачей функций госаппарату, или ликвидация нквдшного «суперминистерства страха» с заменой на ряд специальных функциональных служб.
Собственно компромиссную природу послевоенного режима вскрывает логическая конструкция знаменитого сталинского тоста «За русский народ!», содержание которого часто у нас не помнят.
«Я хотел бы поднять тост за здоровье нашего советского народа и, прежде всего, русского народа. Я пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза. Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание, как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны.
Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он — руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение. У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941-42 гг., когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Прибалтики, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Иной народ мог бы сказать правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Но русский народ не пошел на это, ибо он верил в правильность политики своего правительства и пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии. И это доверие русского народа Советскому Правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества, — над фашизмом. Спасибо ему, русскому народу, за это доверие! За здоровье русского народа!».
Фактически Сталин сказал следующее — ошибки его собственного режима поставили страну на грань катастрофы и военного поражения (современные сталинисты, у которых Сталин выходит чуть ли не идеальным политическим терминатором, могли бы принять во внимание его собственное мнение на сей счет). Было бы вполне логично, если бы русский народ попросту выгнал этот режим взашей и поставил бы новый, который бы сговорился с Германией (другими словами, «власовская альтернатива» представлялась Сталину вполне логичной). Но русский народ не сделал этого в общем довольно логичного для заурядного народа вроде французов шага, вместо этого он, по сути, сказал Сталину и его присным: «Да, вы совершили ужасные ошибки и создали угрозу поражения. Но дело жизни и дело чести нашего народа — победить и разгромить захватчиков, вы не смеете отступать и снимать с себя ответственность — оставайтесь нашим правительством, а мы приложим все усилия для того, чтобы победить врага».
Этот звучавший в ушах Сталина голос народа был одним из факторов его собственной готовности продолжать борьбу (а не надо забывать, что этот фактор тоже мог быть переменным — лидер большевиков с их богатыми традициями заключения «похабных» миров не мог считать чем-то невозможным и подписание мира с Германией, если бы она была на это готова). И Сталин четко понимал, что одним из тех голосов, которыми говорил с ним в этот момент русский народ, был голос Церкви. Что более ясного и более авторитетного голоса русского патриотического сознания, чем митрополит Сергий в годы войны просто не было.
Договор 1943 года был признанием Сталиным того факта, что Православная Церковь была, есть и будет оставаться дальше важнейшей формой народной жизни, существующей в России, что, нравится это самим коммунистам или нет (а коммунистам это очень не нравилось — хрущевские гонения были выражением общего мнения партноменклатуры, выражавшегося еще в сороковые), но Церковь будет существовать как независимый от режима фактор народного сплочения.
Разумеется, и Сталин и советская машина постарались сделать все для того, чтобы максимально стеснить эту независимость всевозможными формами контроля над духовенством и над активностью Церкви. Однако речь шла о достаточно второстепенных компромиссах со стороны Церкви, на которые она могла бы пойти и в 1920-е и в 1930-е годы — «О если бы дело было только в этом!» — мог бы воскликнуть патриарх Сергий. Пение аллилуй Сталину было весьма скромной платой, тем более что после войны их можно было петь до некоторой степени искренне. Никаких вероучительных компромиссов, никаких непреодолимых ограничений в литургической жизни не имелось. Мало того, быть верующим в послевоенном СССР было если и не модно, то не зазорно и вполне «прилично» — люди старорежимной закалки как, к примеру, защитник Ленинграда маршал Говоров, выражали свою религиозность вполне открыто.
Наиболее существенным реальным вредом, который нанес Церкви послевоенный «конкордат», было, как ни странно, принудительное прекращение существования обновленческого раскола. В условиях страшного кадрового голода РПЦ получила массовое вливание в свои ряды попов-атеистов, попов-бесчинников, попов-требоисправителей, Церковь-мученицу принудительно смешали с любодеицей, переименовав любодейных «епископов» в «протоиереев» — это как мало что другое способствовало продолжению духовного опустынивания тех, преимущественно южнорусских, регионов, где обновленцы были большинством.
Но в нашу задачу не входит сейчас соизмерять плюсы и минусы послевоенного компромисса. Важно отметить то, что это был компромисс, пусть не между равносильными в смысле внешней мощи, но между равно-существующими субъектами. В 1943 году Русская Церковь получила официальное право быть собой, хотя затем это право и пытались всячески стеснить. Если учесть, что всего за пять лет до того у нее была одна единственная альтернатива — не быть,произошедшая перемена была просто разительной.
***
Какой вывод о Сталине мы можем сделать по результатам этого нашего разбора? Сам факт гонений на Церковь при Сталине не лишает его права на справедливое отношение со стороны христиан и даже на некоторое почтение к нему, как не лишали гонения права на такое отношение императора Траяна. Сталин не был инициатором и фанатичным сторонником гонений. Как утверждал вполне компетентный в этом вопросе Молотов: «Сталин не был воинственным безбожником». При всем при этом гонения при Сталине не только продолжались, но и приобрели необычайный и жестокий размах — однако это были не столько преследования «имени Христова» как такового (никаким беснованием Сталин явно не страдал), сколько попытки уничтожить Церковь как форму самоорганизации русского общества, альтернативную партийно-энкаведешному сталинскому режиму. Поскольку, в отличие от интеллигенции, Церковь никак не поддавалась встраиванию в режим «по частям», её пытались попросту уничтожить. Об этом уничтожении пришлось серьезно пожалеть в июне 1941 года, когда сопротивляемость разложенного и деструктурированного террором русского общества внешней агрессии оказалась гораздо меньшей, чем рассчитывал сам Сталин. Выяснилось, что если режим хочет выжить и победить, ему нужно сильное русское общество, важнейшим элементом самоорганизации которого является как раз православная вера и Церковь. Сталину достало политической мудрости не только на то, чтобы исправить делавшуюся им ошибку, но и, что важнее, понять и признать её — в послевоенном обществе право русского народа быть собой и жить по своему было существенно расширено, хотя государственно-партийная бюрократия постоянно пыталась подмять под свой контроль то одни, то другие формы общественной жизни. Но, в общем и целом, послевоенный СССР был уже не «тоталитарным» государством, а формой союзного и компромиссного сосуществования нации и государства, причем роль Церкви в заключении этого компромисса была достаточно велика.
Смерть Сталина прервала оформление компромиссной национально-государственной модели и отдала власть в руки партократии, которая начала социальную кастрацию русской нации с удвоенной и утроенной силой, частью чего была и новая кампания антирелигиозных гонений, пропаганда атеизма, а с другой стороны — фактическое насаждение «сверху» либерально-потребительской модели общественных отношений. При Хрущеве и особенно при Брежневе уже не православный русский, а фрондирующий бюргер стал тем «обществом», с которым приходилось считаться партократии. Результат не замедлил себя ждать. Так что основания искренне пожалеть о Сталине в 1953 году у Русской Церкви несомненно были, хотя это были основания совсем не того свойства, как те, на которые ссылаются сторонники если не церковной, то политической «канонизации» Сталина.
Источник: http://www.rus-obr.ru/print/day-comment/3449
мой источник - http://stalinism.ru/Stalin-i-TSerkov/
- 1 комментарий
katehon"Логорама"
katehonЭкономика по-русски - 16.12.2010. Михаил Хазин
katehonМихаил Хазин: прогноз 2011
- 8 комментариев
katehonМаркс против Вебера
katehonУбийцы христиан в Ираке
katehonИТОГИ G20
katehonО ЮВЕНАЛЬНОЙ СИСТЕМЕ И ФОРСАЙТ-ПРОЕКТЕ
Хотя законопроект «О ювенальных судах» снят с рассмотрения как таковой, это – еще не полная наша победа. Слишком велики силы тех, кто сегодня работает на "окончательное решение русского вопроса". В ювенальной системе, Форсайт-проекте «Детство-2030» и ряде других инициатив нам навязывается либеральная идеология в самой ее отвратительной, радикальной форме. Об этом шла речь на совместном круглом столе «Народного собора» и Института динамического консерватизма (ИДК). Отчет по итогам круглого стола подготовил Максим Калашников.
СТРАНА, КОТОРУЮ НЕ ЖАЛКО
Если излагать максимально сжато, то нынешний момент – это час острейшего кризиса капитализма, в последние 30 лет принявшего вид монетарно-неолиберального порядка. Каковой несет свою логику развития: превращение в кастовое неорабовладельческое общество «постдемократии». (Термин – Колина Крауча, http://m-kalashnikov.livejournal.com/539866.html (там также комментарии интересные). О том в ИДК говорилось часто, например – устами выдающегося историка-кризисолога Андрея Фурсова.
Так называемая «ювенальная юстиция» - одна из социальных технологий зарождающейся «постдемократии». Некая система, разбивающая самое святое (семью, здоровые отношения между людьми) и плодящая жестоких «экономических животных». При этом в верхах РФ есть весьма влиятельные приверженцы подобного сценария будущего.
«Любопытная» деталь: хотя Госдума поставила ювенальные суды вне закона, таковая юстиция «в порядке эксперимента» уже развернута в почти сорока регионах. И что будет со всеми этими «судами» дальше, а также с вынесенными ими решениями? Закона не было, отмечает В.Хомяков – а систему строили. Полная аналогия (заметим мы) с приватизацией по Чубайсу, когда закон об акционерном обществе приняли только несколько лет спустя после всеобщего криминального акционирования. В наш социум снова заложена бомба.
СИСТЕМА СТРОЙНАЯ И ЗАВЕРШЕННАЯ
Итак, что же кроется за наружностью «ювеналки», внешне – вроде бы гуманной системы обеспечения прав детей?
Владимир Хомяков поделился слышанным от американского участника лоббистских мероприятий в Думе: мол, не обманывайтесь. Речь идет не просто о судах для малолеток, а о строительстве целостной системы. С детскими омбудсменами (стражами прав), с системой сбора информации о семьях. РФ давно согласилась с главенством международных норм над национальным законодательством (ст. 15 конституции 1993 года). Стало быть, РФ должна подчиняться и Социальной хартии, и Конвенции о правах ребенка, каковые являются основой ювенальной системы. А по сути, мы должны подчиняться нормам и правилам, выработанным чиновниками Евросоюза. Таким образом, нам навязывают ценности сегодняшнего, постхристианского Запада, кардинально расходящиеся с русскими. Таким образом, конфликт заложен здесь изначально.
Внедрение ювеналки в РФ началось до принятия закона о ней. Официально все это считается ....
ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...особой судебной системой для детей, призванной не карать малолеток до 18 лет, дабы не коверкать им дальнейшую жизнь тюрьмой. Все сводится к реабилитационным программам. К чему это может привести – видно на современных западных примерах.
Второй аспект – введение должностей уполномоченных по правам ребенка в школах. Им дети могут жаловаться на любое ущемление их прав. При этом такие нарушения трактуются весьма широко и зело отлично от русского мировоззрения.
Наконец, создается мощная система отбирания детей у родителей под самыми разными предлогами. На основании даже формальных причин. Нарушениями прав ребенка может считаться то, что ты его отшлепал, не разрешил смотреть те или иные передачи, лазить по тем или иным Интернет-ресурсам или водить компанию с теми или иными людьми. При этом права и обязанности родителей только «принимаются во внимание», а не считаются основой.
Предлогом для того, чтобы отнять детей у семьи может стать ненадлежащее (по мнению наших «неподкупных» чиновников) содержание ребенка дома. Мол, не могут родители обеспечить его существование на должном уровне. Получается занятная вещь: само государство с 1991 года сделало все, чтобы уничтожить в стране целые отрасли и миллионы квалифицированных рабочих мест со стабильной зарплатой, само государство ввергло огромную долю русского народа в нищету. Более того, оно готовится втянуть РФ в ВТО, что приведет к новому витку безработицы и обнищания. И оно же теперь намерено отбирать детей из семей, которые само же превратило в бедняков! Ибо если где-то создается система, финансируемая из бюджета и нацеленная на что-то (например, отъем детей) – то она будет это делать, дабы оправдать свое существование и затраты из бюджета. К чему это приведет в российско-постсоветских условиях, говорить не приходится. Наша страна знала планы по выявлению врагов народа. Создается вполне тоталитарная система вмешательства государства в дела семьи. Вбивается неслабый клин в семью, разжигается вражда между поколениями.
Пункт 13-й Конвенции по правам ребенка гласит: дитя может свободно выражать свое мнение, каковое включает в себя право свободно искать, получать и передавать информацию любого (!) рода. То есть, мы не имеем права контролировать то, какую информацию потребляет наш ребенок. Общество лишается последних барьеров перед потоком той грязи и откровенной манипуляции, которые хозяева глобальных процессов наполнили СМИ и Интернет. Принудительно выводится порода развратных дебилов – будущего стада рабов нового мирового порядка. Сызмала привычных к тому, что ими манипулируют.
- Любая попытка контролировать то, что слушает, смотрит или читает ребенок, считается нарушением детских прав! – замечает Владимир Хомяков.
Статья 17-я прямо обязывает родителей обеспечивать полный доступ ребенка к национальным и международным СМИ. Каковые известно кому принадлежат и кем контролируются. Статья пятнадцатая – это свобода ассоциаций для детей. То бишь, даже если он в банду вошел – ты не имеешь права ему мешать. Статья 16-я: никто не имеет права вмешиваться в личную жизнь ребенка, нарушать неприкосновенность его жилища, просматривать его корреспонденцию и вообще посягать на его честь и репутацию. А это – отмена любых ограничений на что-либо, невозможность какого-либо воспитания кроме того, что предлагают СМИ и Интернет. Ибо все может быть истолковано как вмешательство в личную жизнь малолетки.
Сопредседатель объединенного общественного Комитета в защиту семьи, детства и нравственности Татьяна Шишова отмечает: хотя конвенция о правах ребенка подписывалась нами еще в СССР, тогда ее сторонники (глава Детского фонда Альберт Лиханов) исходили из логики традиционных отношений между родителями и детьми. Они просто не подозревали, к чему это может привести. Но теперь к тому же Лиханову пришло прозрение. Его фонд принял обращение к президенту РФ против ювенальной юстиции. Как выяснилось, либеральная трактовка прав ребенка ведет к тотальному контролю за семьей. «Это принуждение семьи к принятию либеральной идеологии!» - считает Т.Шишова.
И это несмотря на вписанный в конституцию РФ запрет на какую-либо идеологию. Здесь же навязывается именно либеральная идеология в самой ее отвратительной, радикальной форме. В виде свободы порока, греха. Свобода же добродетели ущемляется. На Западе дети имеют право выбирать свою сексуальную ориентацию в достаточно раннем возрасте (на сексе там вообще помешаны – это тоже технология контроля над массами). Если ты не пускаешь ребенка на уроки так называемого секспросвета или не желаешь того, чтобы в его школе работали содомиты (гомоизвращенцы), ты – преступник. Тебя могут лишить родительских прав. Примеры этого есть. И большинство родителей на Западе не мешает растлению своих детей именно из-за страха лишения таких прав.
Ребенок в либеральной трактовке имеет право на все, что не запрещено законом. Но у нас закон не содержит запрета, к примеру, употреблять наркотики. Карают лишь за их распространение. Но, согласно либералам, мы, узнав о том, что наш ребенок связался с дурной компанией (возможными наркоманами), не имеем никакого права ему мешать. Пресловутая защита прав ребенка выливается в либеральный террор. С 16 лет ребенок волен выбирать: хочет он лечиться от наркомании или не хочет. По словам эксперта, в РФ ползучая «ювенализация» законодательства началась еще с середины 90-х. И сегодня необходимо ставит вопрос о решении проблемы «деювенализации» уже имеющихся законов с тем, чтобы по-настоящему, а не по-либеральному, защищать права ребенка и семьи, способствуя оздоровлению общества. А пока на Западе под предлогом «защиты прав детей» малолеток лишают самых близких ему людей: отца и матери. Например, в Германии у семьи советских немцев из Казахстана отобрали детей – за то, что родители их наказали – и отправили чад в приют. Дети хотят вернуться к папе и маме, они бегут из приюта – но полицейские взламывают дверь, надевают родителям наручники. А детей насильно препровождают обратно в приют.
Поэтому Т.Шишова приветствует отказ Госдумы ввести ювенальную юстицию – этот стержень системы тотальной слежки за семьей, ось либерального террора. Опыт Запада показывает, что после решений ювенальных судов о лишении родительских прав вернуть детей в семью практически невозможно.
ЛИБЕРАЛЬНЫЙ КОНЦЛАГЕРЬ
Главный консультант правового управления аппарата Совета Федерации, руководитель Общественного центра правовых экспертиз Ольга Леткова убеждена: угроза не миновала. Хотя закон о ювенальных судах и отвергнут Госдумой, стремление врага протащить систему никуда не делось. И речь идет не столько о судах для малолетних правонарушителей, сколько о ювенальных технологиях управления обществом. А они все больше походят на махровый тоталитаризм. Есть еще целый ряд законопроектов, по которым Госдума не высказалась.
Например, проект закона о внесении изменений в закон об обосновании прав ребенка и отдельные законодательные акты РФ. Фактически это механизм обеспечения пресловутой конвенции ООН. Здесь вводится чисто материальная трактовка заботы о детях: содержание, обеспечение и т.д. Вводится и ответственность родителей за несоблюдение всего этого. Ответственность прописана в Семейном кодексе: лишение или ограничение родительских прав. Вводится понятие жестокого обращения с детьми, под которым понимается не только физическое воздействие, но и моральное: грубое, унижающее человеческое достоинство обращение с несовершеннолетними, включая «физическое или психическое насилие». Трактовать «психическое» можно широко, зато статья по Уголовному кодексу – конкретная. До трех лет лишения свободы. Вводится система штрафов не только на родителей, но и на должностных лиц (врачей, учителей) за недонесение властям о той или иной ситуации в семье, связанных с нарушением прав ребенка.
В РФ, по словам эксперта, пытаются ввести понятие «ненадлежащего воспитания». А тут вас могут покарать на недостаточное вбивание в голову ребенка всякой толерантности. Как правовой критерий это понятие совершенно неприменимо, но его хотят протащить для того, чтобы либерализовать воспитание. На основании этой чудовищной нормы чиновники смогут решать: надлежаще вы воспитываете свое чадо или нет. Те ли книги ему читаете, то ли ему говорите. То же касается и материальных критериев «надлежащего воспитания». Какими они должны быть? Но сторонники «ювеналки» говорят откровенно: мы даем чиновнику простор определять эти критерии в конкретном случае. А ведь были случаи изъятия детей только из-за того, что в холодильнике нет апельсинов! Или из-за неприбитых плинтусов. Все время проверяется: поглажены ли вещи ребенка в шкафу. Это нигде не прописано, но именно этим чиновники терроризируют семьи. Государство, объявив себя социальным в конституции, переваливает собственные заботы на родителей. Да еще и норовит создать чиновничий произвол.
Ряд законопроектов повышают бремя родителей по содержанию детей, в том числе – уже изъятых из семьи. То есть, они обязаны работать на содержание детей в приюте, если говорить проще. В то же время, вводятся обязательные для родителей нормы обеспечения детей квадратными метрами жилья, образованием, отдыхом, здравоохранением. Таким образом, отняв у родителей (с 1991 года) работу и саму возможность зарабатывать честным трудом, устроив реалии с запредельными ценами на жилье, лечение и отдых, либеральное государство-монстр заставляет родителей раскошеливаться на все это – для детей, уже отобранных у данных родителей. Вместе с настоящими люмпенами, не обращающими внимания на собственных детей (которых в нашем общстве, к несчастью, становится все больше), под каток репрессий «ювенального гестапо» попадают вполне честные, но небогатые родители. А бедных в РФ благодаря «реформам» государства – большинство, и никакая официальная статистика нас не обманет. Эксперт сообщает, что изъятие детей у малообеспеченных родителей, после которого их обязали пахать на содержание госудаством отнятых из семьи детей, есть уже в практике! Таким образом, возрождается механизм по сути дела работных домов – ужаса капитализма позапрошлого века. Если же люди не могут выплатить такие наложенные судами алименты, для них ужесточается ответственность. Вплоть до исправительных работ, определяемых государством. Это принципиальная позиция лоббистов ювенальной юстиции.
Ювенальщина проникла и в закон «О полиции». И тут к вам могут вломиться в жилище без ордера – проверить условия содержания детей. Просто на основании подозрений.
Все эти законопроекты существуют отдельно от отвергнутого проекта закона о ювенальных судах, а потому имеют возможность пройти через парламент. И тогда мы получим практически ту же ювенальщину. Которая на самом деле есть не что иное, как средство создать обыкновенный либерофашизм…
СИСТЕМА СКЛАДЫВАЕТСЯ НЕ ДЕ-ЮРЕ, А ДЕ-ФАКТО
Главный консультант правового управления аппарата Совета Федерации, руководитель Общественного центра правовых экспертиз Ольга Леткова свидетельствует: есть законопроект о внесении изменений в Семейный кодекс, которые позволяют судам (общей юрисдикции, а не только ювенальным) рассматривать дела о лишении родительских прав в ускоренном (!) порядке. При этом они должны решать вопросы о материальной ответственности родителей, о взыскании с них морального ущерба, о разделе имущества. А если надо – то и выселять родителей в случае лишения родительских прав без предоставления другого жилья (что позволяет делать Жилищный кодекс).
Ювенальные «технологии» проникли и в другие нормативные акты. Взять, скажем, закон «Об образовании». Там прямо уничтожается всякая возможность домашнего воспитания: родителей принуждают отдавать детей в образовательные учреждения, причем начиная с детского сада. В общем, всех – на конвейер по переработке в нужном духе.
В то же время, закон об охране здоровья граждан предусматривает принудительные аборты и насильственную стерилизацию. Как отмечает эксперт, сегодня ювенальные органы, работая с многодетными семьями, часто предлагают им бесплатную стерилизацию как одну из мер … помощи семье. Подобные сигналы идут из разных регионов: чиновники там повинуются явно одним и тем же командам. И это на фоне того, что с высоких трибун голосят об опасной «демографической яме», порожденной 90-ми годами, грозящей острым социально-экономическим кризисом! Значит, восстановление рождаемости нашего народа на самом деле не нужно? Значит, на деле внедряется махровый социал-дарвинизм?
А законопроект «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», что прошел в Госдуме два чтения? Он разрешает предоставлять детям с 12 лет получать информацию о половых отношениях – но не в натуралистическом (порно), а в художественной форме (эротика). А кто границы-то определяет? А с 16 лет позволено и натуралистические изображения показывать, «лишь бы они не носили оскорбительного характера». Ну чистый тебе «Дивный новый мир» Олдоса Хаксли! Никаких критериев для определения «оскорбительного характера» нет. Более того, натуралистическое порно таковым не признается, коли используется в «учебных целях». По мнению О.Летковой, речь идет о все том же секспросвете и легализации эротики/порнографии в учебном процессе. Ибо снова это делается в рамках ювенального термина «надлежащего воспитания ребенка». При том, что никто не может твердо сказать, что считать «надлежащим». Повторяются штампы о толерантности в широком либеральном смысле. Видимо, в мир порно человек «дивного нового мира» должен погружаться с самых юных лет.
- Так что если родители станут противиться таким «надлежащим образованию и воспитанию», их действия могут быть признаны не соответствующими надлежащему воспитанию и образованию ребенка. Со всеми вытекающими последствиями вплоть до лишения родительских прав, их ограничения, штрафов и даже уголовной ответственности. Вплоть до выселения отцов и матерей из жилища, – констатирует эксперт. В общем, в души детей насильно втыкают настоящий трубопровод грязи. И попробуй только этому помешать!
Общественная палата (ОП) выступает с инициативной создания государственной системы сопровождения семьи в РФ. Здесь функции «задробленных» Госдумой ювенальных судов предложено возложить на комиссии по делам несовершеннолетних. Они – коль общество не приемлет ювенальных судов – должны решать судьбу ребенка. ОП хочет сделать их «мини-правительствами» в этом вопросе, сделав пресловутые комиссии надведомственным органом, коему обязаны подчиняться и родители, и все организации. Сами же они не подчиняются никому. При этом ссылаются на зарубежный опыт, к примеру – финский. Комиссии должны выявлять неблагополучных детей (опять – по весьма «резиновым» критериям), благодаря чему практически любого малолетку можно признать нуждающимся в помощи государства. Причем помощь оказывается не семье – защищаются исключительно «права ребенка». Никакой материальной помощи от этого государства ждать нельзя. Все сводится опять-таки к «воспитанию» по неким навязанным папе-маме планам. За их счет, как вы понимаете. И если родители план не выполняют, то их могут лишить родительских прав.
- Комиссии по делам несовершеннолетних становятся органами «превентивного правосудия», предвосхищающими процесс собственно правосудия. Так гласят материалы ОП, - продолжает О.Леткова. - Они получат право решать, что происходит в семье и навязывать ей план поведения. Как это делается? Некоторые случаи – уже не секрет. Совершил ребенок кражу? Комиссия решает: значит, ребенку создали плохие условия в семье. Значит, родителям предписывается давать чаду больше денег. Или не заставлять его мыть посуду, ибо это – эксплуатация. В общем, много чего может предписываться. Эта система слишком часто доходит до абсурда. Но если родители не воплощают этого абсурда, ребенок изымается.
Таким образом, ювенальщина продолжает наступать. Фиаско одного законопроекта в ГД РФ ничего не изменило. По той же статье 56 Семейного кодекса ребенок может с десятилетнего возраста обращаться в органы опеки по поводу нарушения его прав, а с 14-ти – в суд против своих родителей. Никто не спорит: нужно защищать детей от родителей-чудовищ, алкоголиков, изуверов и наркоманов. Но ведь «нарушением прав ребенка» теперь признаются запреты на употребление наркотиков, на знакомство с сомнительными компаниями и просмотр порносайтов!
Статья 15-я закона «Об основных гарантиях защиты прав ребенка» общественные некоммерческие организации (включая иностранные) могут приходить к вам в дом – проверять содержание детей. И если они сочтут то, что вы содержите их «не так», то могут обратиться в суды, чтобы ребенка семью разрушить.
- Благодаря введенным в законы широчайшим критериям (трудная жизненная ситуация, социально опасное положение) практически любой ребенок может быть отобран у родителей, - говорит эксперт, обрисовывая порядок помещения детей в приют даже без суда. Есть случаи, когда нет никаких оснований лишать родителей их прав, лишения не происходит – но детей отбирают в приюты на полгода, а то и год, где осуществляются «реабилитационные меры». В результате нарушаются права и детей, и их родителей.
- Нам нельзя праздновать победу по поводу отклонения всего одного законопроекта о ювенальных судах. Хотя ювенальная система не введена де-юре, де-факто она уже есть, - заключает эксперт.
ИНТЕРЕС КРИМИНАЛЬНО-КОРРУПЦИОННОГО «ГОЛЕМА»
Ольга Леткова считает, что нужно реально отказываться от ювенальных технологий, защищая не либерально-придуманные, а подлинные права детей и семей.
Но здесь в дело вступает интерес всей нынешней системы, которую можно считать огромным криминально-коррупционным «големом». Судите сами: постоянно раздувающийся госаппарат в данном случае находит себе новое занятие – вмешательство в дела семьи. При этом не столько защищаются права несчастных детей в семьях пьяных люмпенов, сколько создается возможность для поборов с вполне нормальных русских семей, угодивших в бедность благодаря «рыночным реформам» самого криминального государства. Не дашь взятку – останешься без детей. Благо, формальных поводов для отъема чад пруд пруди. Создается теневой рынок отобранных детей: в дополнение к таким же рынкам сырья, земель, всяческих бизнес-разрешений. Ни для кого не секрет, что усыновление ребенка стоит в РФ до 30 тысяч долларов. «В Европе эта сумма выше раз в пять-шесть», - уточняет Владимир Хомяков.
Есть и повод получать новые куски бюджетного пирога и их «освоения».
Новое занятие находит сословие адвокатов. Да и наркодельцы с порнобизнесом – тоже. Естественно, в том же самом заинтересован мощный слой «грантоедов» и «вечных реформаторов», стремящихся постоянно получать деньги с Запада. А надо всем этим стоят силы врага, который уничтожает Русскую цивилизацию с помощью разрушения семьи.
Сопредседатель движения «Народный собор» Владимир Хомяков рассказывает, что с помощью растяжимого понятия «ненадлежащее материальное содержание детей» ювенальные органы берут в разработку мгогочисленные семьи. Особенно неполные, без одного родителя, каковых в нынешней РФ – от 30 до 40 процентов. Сюда же относятся и бедные семьи, коих в постсоветской реальности – все 80%. Особенно если судить по европейским стандартам. В 2008 году только в Германии «ювеналы» отобрали у родителей 70 тысяч детей, причем половину – по причине плохого материального содержания (данные журнала «Шпигель»). Легко представить себе, сколько сотен тысяч чад можно отобрать у родителей в сегодняшней РФ. А изъятия идут. Один из самых нашумевших случаев – покушение на многодетную семью православного священника в Приморье (семь своих детей и двое приемных). Он отказался от стерилизации – и начались проблемы с детьми. Сначала с приемными, а потом с родными.
Так что тенденция налицо. Из отдельных случаев складывается сюрреалистическая картина некоего злодея, решившего погубить человечество. Добавим от себя: и речь в РФ всегда идет именно о русских семьях. Никто не загоняет на стерилизацию многодетные семьи на Северном Кавказе или семьи среднеазиатских иммигрантов. Никто не пытается отбирать у них детей. Нет, запрет на многодетность и ювенальный террор – исключительно для славян. План «Ост» выполняется?
РАССАДНИК ПРЕСТУПНОСТИ
По словам П.Хомякова, введение ювенальной системы может стать спусковым крючком для социальной дестабилизации в стране. Главной жертвой ювенальщиков становятся семьи с низким достатком. И это может быть использовано для провоцирования совершенно определенных настроений. И для развертывания системы настоящей торговли детьми через систему усыновлений.
С другой стороны, ювенальное цацканье с малолетними преступниками отнюдь не приводит к снижению рецидивного криминала. Подтверждения действенности ювенальной системы в снижении молодежной преступности просто нет.
- Ни в одной стране, где действует ювенальная система, не отмечено снижение молодежной преступности, - отмечает лидер «Народного собора». – Наоборот, она растет с дикой скоростью. Во Франции в 2008 г. было задержано 210 тысяч малолетних преступников. За самый разный криминал – вплоть до самого тяжкого. До тюрьмы дошли только 1,5% нарушителей закона. И все они вышли на свободу через три месяца. Все – убийцы, серийные насильники и т.д. Доходит до абсурда: полиция буквально ходит по пятам за отроком с семьюдесятью доказанными преступлениями и ждет, когда он станет совершеннолетним. А пока он – под защитой ювенальной системы и потому может смело преступать закон.
Примечание М.К.: ювенальщина родит чувство безнаказанности и вызывает новые преступления. У либеральных «гуманистов» - вывернуто-зазеркальная логика. Публично выпороть малолетнего преступника (на всю жизнь отвадив его от преступлений), но при этом не покалечить его жизнь заключением в детскую колонию – негуманно, это «нарушение прав». Зато «гуманно» - не наказывать юного подонка (защищая права мерзавца и нарушая права его жертвы), увещевать и «реабилитировать» его. Дабы он потом снова украл, изнасиловал, избил или убил кого-нибудь.
В.Хомяков опасается того, что введение западного ювенального маразма в сфере защиты правопрорядка сегодня может привести к взрыву преступности в РФ. Ведь сейчас криминал в социуме нарастает: и кризис сказывается, и выход на свободу тех, кто получил пятнадцатилетние сроки заключение в лихие 90-е. Если к этому добавить еще и ненаказуемость несовершеннолетних правонарушителей, то мы получим ненаказуемых исполнителей самых тяжких преступлений. Достаточно вспомнить Италию, где после войны (благодаря либеральной мягкости к юным преступникам) сложился даже синдикат малолетних наемных убийц. 12-летний зверек мог стрелять в живот судье, полицейскому и политику, сдавался властям – а потом его отпускали. Получался неплохой бизнес.
Но есть и усложняющий все фактор: рост преступности этнокриминальных сообществ и иммигрантов. В.Хомяков опасается того, что юные азиаты и кавказцы, убивая, грабя и торгуя наркотиками, начнут попадать под защиту ювенальной системы. (Как вариант: под защиту попадут малолетние боевики и закладчики бомб.) Надо ли говорить, чем это грозит? И насколько обострятся межнациональные отношения? Ведь у родителей пострадавших и у их друзей не останется иного способа покарать преступника, кроме самосуда. Начнется война: кровь за кровь, око за око, зуб за зуб. Расцветет сеть подпольно-боевых организаций русских националистов – как ответ на этнокриминальное засилье. И первые тоже неизбежно криминализуются. В глазах же обывателя националисты-боевики станут защитниками несчастного русского народа от государства и этнических ОПГ. Нетрудно догадаться, во что это выльется.
Очевидно, криминальный террор – и есть вершина либерального гуманизма.
- Сейчас пошли громить нормальные многодетные семьи православных по всей стране, - говорит эксперт. – А за кого следующими возьмутся? За любую семью? Ведь в число неблагополучных рискуют попасть и состоятельные семьи. А с них есть что взять – под угрозой лишения родительских прав. Мы получаем несравнимую ни с чем по коррупционной емкости систему в лице ювенально-чиновничьей «вертикали», имеющей право отбирать детей по формальным предлогам.
Создается механизм перераспределения собственности: когда вам пригрозят забрать ребенка, вы перепишете свои акции на того, кого вам покажут. Об этом я говорил на сургутском телевидении. Это хуже киднеппинга: если вашего ребенка похитили бандиты, то проблему можно решить. У состоятельных людей в РФ есть в знакомых если не генерал ФСБ, то авторитетный в криминальной среде товарищ непременно, которые помогут избежать худого за деньги. А в данном случае придется иметь дело с государством (работающим по заказу). От него не откупишься. Ювенальная система носит международный характер. Она вне национальной судебной системы. Напоминаю, что в известном случае с Захаровой отменить действия ювенального судьи не смогли три президента – ни Путин, ни Ширак, ни Саркози.
В данном случае если захотят забрать твой бизнес «через детей», то заберут. И ювенальная система начнет работать по заказам так же, как в заказном порядке действует нынешняя правоохранительная система. И эти аргументы возымели действие: руководство «Сургутефтегаза» заявило, что оно категорически против ювеналки…
От Максима Калашникова: правда, возможно включение нашего своеобразного иммунитета – ювенальных судей примутся «заказывать». Не Франция у нас, знаете ли…
В.Хомяков видит угрозу давления «через детей» и на представителей политических, экономических, военных верхов РФ. Тем паче, что ювенальную юстицию на Украине, например, продавливают те же зарубежные некоммерческие структуры, что финансировали и оранжевую революцию. А они зря денег не тратят.
ГУМАНИЗМ, ПАХНУЩИЙ СЕРОЙ…
Сопредседатель «Народного собора» Владимир Хомяков обращается к широко известному документу, подписанному видными людьми. Это – «Гуманистический манифест-2000», для адептов нынешней глобализации считающийся манифестом. Чем-то вроде «Манифеста коммунистической партии» Маркса и Энгельса. Есть четыре последовательных варианта «Гуманистического манифеста», последний – разработан президентом Международной академии гуманизма Полем Куртцем (он же – профессор Университета Буффало, штат Нью-Йорк). Маргинал? Да как бы не так! Манифест подписан множеством политиков и нобелевских лауреатов. От РФ свои подписи поставили академики Велихов и Капица-младший, покойный нобелевский лауреат Гинзбург, создатель советского лазера и тоже «нобелевец» Басов (ныне усопший). Главным модератором у нас выступает Валерий Кувакин, профессор факультета философии МГУ, председатель Российского гуманистического общества. Среди горячих приверженцев манифеста – Гавриил Попов, известный отечественный либерал, сподвижник Ельцина, первый демократический мэр Москвы, ныне приютивший опального Лужкова в своем университете. В общем, перед нами – не какая-то левая бумажка, сочиненная полоумными интеллигентами, а вполне серьезный документ. Так какие очертания нового мирового порядка проступают в сем гуманистическом (в либеральных понятиях этого слова) манифесте?
Создание мирового правительства. Передачу под его контроль ракетно-ядерного оружия и объектов ядерно-оружейно-энергетического комплекса под его наднациональный контроль. Под тот же контроль должны пойти полезные ископаемые планеты. Причем Г.Попов предлагает Российской Федерации первой пойти на передачу всего оного под международный контроль, кстати.
Тот же манифест предлагает полный пересмотр принципов нравственности. Итак, полный антропоцентризм: человек сам определяет для себя, что есть добро, а что есть зло. При этом критерии пластичны: то, что считалось добром вчера – может быть злом сегодня. И наоборот. Единственное ограничение – требования закона. (А кто пишет законы и кто определяет умонастроения через массовую обработку сознания через СМИ – вам рассказывать не надо). Вводится идеология глобального гуманизма вместо «архаичной, основывающейся на религии морали». Различие – в готовности глобал-гуманистов корректировать этические принципы и ценности в свете существующей реальности и предвидимого будущего.
Далее – необходимость постепенного уничтожения национальных государственностей, суверенитетов народов и территорий. Власть над земными ресурсами, оружием и право на насилие передается мировому правительству. С созданием мировых парламента, суда и военно-полицейских сил. (Причем понятно, что центр мирового управления будет в США, а основу глобальных военно-полицейских сил составит их армия/авиация/флот). Далее в программе: искоренение любых национальных, культурных и религиозных отличий, которые мешают унификации человечества. И, наконец, планомерное сокращение численности человечества.
Итак, перед нами – проект нового мирового порядка. От его «гуманизма» на сто верст шибает адской серой. Это тот самый атеистический западный гуманизм, который (по Ницше) отрицанием всего божественного в середине ХХ века довел дело до массовых убийств и лагерей смерти. А что? Если человек волен сам творить понятия о добре и зле, то возможно все. Моя воля – владыка. Сильный всегда прав. Все относительно. Даешь двойные стандарты: ибо сильный повелевает считать одно и то же явление добром в одной ситуации, и злом – в другом. Вот Сомосе можно убивать людей, ибо он наш сукин сын, а Саддаму – нет. Ибо он не наш. США могут бомбить в рамках «гуманитарной интервенции», а русские – не могут. И вряд ли авторы документа этого не знают.
Этот манифест В.Хомяков считает идейным основанием ювенальщины в РФ. Это и есть те «общечеловеческие ценности», что положены в основу внедряемой ювенальной системы. Социализация (включение в общество) человека проходит на трех уровнях. Первый, по словам В.Хомякова – семья. Образование есть мостик от семьи к обществу во-вторых. И, в-третьих – это само общество как расширенный вариант семьи.
- По этим трем опорам и наносятся сегодня главные удары! – считает сопредседатель «Народного собора».
То есть, у нас совершенно не случайно разрушают семью, крушат образование (ЕГЭ, «болонизация», введение омбудсменов в школы, влекущее за собой разрушение дисциплины и превращение детей в безнаказанных зверят), целенаправленно разлагают само общество.
То же самое можно сказать и о современном «постихристианском» Западе: политкорректность, ювенальщина, политика двойных стандартов, превращение половых извращенцев в людей первого сорта, терпимость-толерантность, разрушение прежней морали – все это тоже идет в русле «гуманистического» проекта создания нового мирового порядка.
Целью своей гуманистический манифест предполагает создание так называемого «открытого свободного общества», для коего написан свой билль о правах и обязанностях. Для взрослых и детей, которые должны иметь равные возможности «преследовать свои интересы и воплощать в жизнь мечты». (То, что интересы и мечты спускаются все ниже – всем видно.)
- Ребенок и его родитель должны иметь равные права абсолютно во всем! – возмущен В.Хомяков. Оно и понятно (добавим мы) – дети очень податливы для манипуляций со стороны медиа и властителей НМП (нового мирового порядка), они – мягкая глина для лепки. При этом права «гуманисты» дают сразу взрослым и детям, а обязанности – только взрослым.
- Родители лишаются права навязывать детям свои религиозные представления или моральные ценности, внушать им определенные взгляды, - продолжает В.Хомяков. – Дети и подростки должны иметь широкий доступ к различным точкам зрения и поощряться к «самостоятельному мышлению». Они должны сами сравнивать разные культурные традиции и – что очень интересно – «вырабатывать эстетическую восприимчивость к художественным формам выражения».
«Народный собор» часто воевал с разными похабными «художественными выставками» - антирусскими и антихристианскими, которые подаются под видом «современного искусства». И вот к этому всему нужно воспитывать нормальное, терпимое (эстетическое) отношение. И к осквернению икон, и к изображению России в виде свиньи. Или к стилизацию под икону, где Христов изображен в виде свиньи…
По мнению автора этих строк, ничего нового тут нет: просто продолжается процесс разложения людей, запущенный в виде «современного искусства» еще век с лишним назад. Уничтожение всех святынь и идеалов через всяческие авангардизмы-супрематизмы уже тогда финансировалось западными денежными королями.
В.Хомяков обращает внимание на то, что Гумманифест-2000 требует сексуального просвещения с самого раннего возраста. Здесь – ответственное сексуальное поведение, планирование семьи и контрацепция.
Но это – реальность нынешнего дня. Готовится еще более стратегический, нежели ювенальная система, проект.
В России о нем можно судить по так называемому Форсайт-проект «Детство-2030».
САГА О ЧУДОВИЩНОМ ФОРСАЙТЕ
Оговоримся сразу: форсайт-проект «Детство-2030» существует, мы готовы показать его документы. Более того, их можно найти в Интернете. Истинные авторы их держатся в полутени, но директор Института динамического консерватизма Виталий Аверьянов считает, что в сем творении просматривается влияние известного теоретика мондиализма Жака Аттали, а у отечественных авторов Форсайт-проект берет стиль мышления – напоминая подходы группировки методологов Петра Щедровицкого-младшего, кучкующейся ныне вокруг небезызвестного Кириенко и около президентской администрации. Автор этих строк (сам – эксперт ИДК) узнает в форсайте «Детство-2030» (предвидении, если переводить с новояза на нормальный русский язык) кое-что из творчества питерского футуролога Сергея Переслегина. Правда, в очень извращенной форме. Сообщество Щедровицкого-мл. пытается занять господствующее положение в деле формирования образа будущего для РФ. И никакой перед нами не форсайт (не надо лукавить), а просто план действий, построенный точно по такой же логике «гуманизма», что и ювенальная система.
Итак, «Детство-2030» планируется сделать архиважным проектом, для воплощения коего предложено объединить усилия всех: государства, общества, бизнеса, науки и т.д. «Это то, с чем нам предлагается входить в ХХI век», - поясняет В.Хомяков. Заказчиком форсайта выступает благотворительный фонд поддержки молодежных инициатив «Мое поколение». Создан он в 2005 г. по инициативе Администрации президента РФ. (Вспоминаются каббалистические увлечения истинного главы АП РФ В.Суркова и его стихотворные обращения к неким отнюдь не небесным силам – прим. М.К.) Реализация проекта – Международная методолгоческая ассоциация (Щедровицкий-младший). Партнеры: Общественная палата РФ и школа управления «Сколково». Руководителем проекта (зиц-председателем) назначена Алина Радченко. И она же – руководитель аппарата Общественной палаты РФ, ни больше, ни меньше.
- Это та контора «Рога и копыта», которую нам представляют, которая на виду, - считает В.Хомяков, напоминая о том, что даже павильон РФ на выставке ЭКСПО-2010 оформлялся как «город детей», по идеологии пресловутого «Детства-2030». (Хотя никакой прямой презентации форсайта там нет, есть только намек на ювенальность будущего – М.К.)
Итак, вчитаемся в оный форсайт, все время соотнося прочитанное с ювенальщиной и Гуманистическим манифестом-2000.
Нас убеждают в том, что к 2030 году дети станут тем поколением, что будет определять внутренний и внешний векторы развития страны. Согласны. И детей этих, заметим, будет крайне мало: в 2030-х годах должны давать потомство те, кто родился в 2010-е годы – от отцов и матерей 1990-х годов рождения. Но в 90-е в РФ у русских рождалось вдвое меньше детей, чем в советской РФ (РСФСР) 1980-х, отчего детей 2010-х будет еще меньше. А они в 2030-е дадут еще меньше потомства. Так что русские дети к тому времени будут, что называется, на все золота. А это – действительно важнейший фактор в вымирающей стране.
Именно детей авторы «Детства-2030» предлагают сделать главным объектом инвестирования. Дескать, те области инвестирования, которые предлагаются сегодня, через 20-30 лет могут оказаться невостребованными (имеются в виду машиностроение, электроника, космос, авиация, стариков зачем-то нужно кормить и т.д.). Акцент же мировой конкуренции может сместиться в сторону детства. «Дети – это единственная область вложения средств, где наша конкурентоспособность очевидна» - утверждают авторы форсайта. Именно русские дети должны стать главной инновацией страны в новом веке…
Прекрасно! Автор этих строк сам много писал о том, что главный ресурс нашего будущего – люди, что необходимо «человекостроение» как главная отрасль грядущего мира. Эта мысль красной нитью идет и через «Третий проект», и через «Сверхчеловек говорит по-русски». Но только человекостроение - наряду с машиностроением. Невозможно готовить людей будущего, не опираясь при этом на сильнейшие отечественные науку, образование и промышленность. Ибо немыслим дом, состоящий из одной только – пусть и самой прекрасной – крыши. Фундамент и стены потребны в неменьшей степени. Мы считаем, что «человекостроительные долины» (предложено Борисом Механцевым) и центры воспитания/обучения людей будущего должны существовать рядом с сильными русскими технополисами, футурополисами и научно-промышленными объединениями.
Авторам форсайта это неблизко. Они вознамерились делать «человекостроение» по принципу из известного анекдота: «У русских – красивые дети. Увы, все остальное они делают руками – а потому оно неконкурентоспособно». То есть, нам предложено создавать людей будущего без всего сопутствующего.
- Кто же против вложения в детей?- считает Владимир Хомяков. – Особенно если это предполагает помощь семьям, развитие образования, медицины, детских спорта и организаций. В общем, всего, что помогает становлению личности будущего гражданина. Но ничего подобного форсайт не предусматривает!
Взамен этого, сообщает эксперт, нам говорят: взгляд взрослого и ребенка на будущее кардинально различаются, а потому взрослые не могут проектировать будущее для детей. Взрослые, дескать, должны создавать пространства и условия для того, чтобы в них дети сами создавали лучшую жизнь. (Именно поэтому бездарно-гламурный павильон РФ на Всемирной выставке в Шанхае-2010 формировался как город детей, резко контрастируя с павильонами деловитого, научно-технократического Китая).
Да… Тут отдыхают и Карл Маркс, и красные кхмеры Пол Пота с отрядами 14-летних бойцов, и Стивен Кинг с «Детьми кукурузы»…
Затем нам говорят, что живем мы в эпоху перемен, когда социальные процессы протекают с небывалой скоростью. А потому, де, «общество третьего тысячелетия меняет нормы и ценности несколько раз за время жизни одного поколения». Ну вот и полезла наружу пахнущая серой личина гуманистического манифеста! Мы-то думали, что есть вечные идеалы и святыни, не меняющиеся как минимум две тысячи лет. А нам говорят: все относительно. И поэтому, гласит форсайт, дети – наиболее готовый к изменению своих норм и ценностей контингент. Надо поощрять и усиливать способность детей к инновациям и изменениям, в том числе – и к изменениям своей нравственности.
Стоит напомнить, что подонки и сектанты всего мира главную ставку делают и будут делать именно на детей: не имеющих жизненного опыта и фундаментальных знаний, из которых можно вылепить все, что угодно, внушив незрелым умам любую чушь. И здесь мы имеем дело с аналогичной попыткой.
Что с того, что детей в РФ 2030 года будет мало? Авторы форсайта надеются на «правильную» миграцию. Мол, если ее умело регулировать, то к нам приедут умные и конкурентоспособные молодые люди. А общественное богатство сместить от социального обеспечения стариков в сторону инвестиций в детство.
И снова мы видим типичный ювенальный набор, характерный хоть для троцкизма, хоть для либерофашизма. Старики – бесполезная, неконкурентоспособная масса-балласт. Откинуть его! Тут вам и хипповское «Не верь никому, кто старше тридцати», и мотивы архиреволюционеров начала ХХ века, и программа ныне усопшего Молодежного союза за радикальные реформы 1992 года, предложившего программу эвтаназии для советских пенсионеров. Снова вбивается клин между поколениями, объявляется война на уничтожение старших, порождаются ювенальные эгоизм и неблагодарность. Где ж тут новое-то?
Досье.
Мы – носители иной программы будущего. Она содержится и в «Русской доктрине», ряд авторов коей составляет костяк Института динамического консерватизма, и в трудах Максима Калашникова со товарищи – «Третьем проекте», «Оседлай молнию!», «Звезде пленительного риска», «Будущем человечестве» etc.
Наша идеология: цивилизованность отличается от архаики тем, что социум может и в детей много инвестировать, и стариков достойно содержать. Ибо старики создали нам условия для жизни, отдав нам свои любовь, силы, опыт и знания. Неблагодарное к старикам общество нежизнеспособно и подло. Тем более, что в условиях страшного падения качества образования и деиндустриализации в РФ именно старики (носители советской научно-технической культуры) еще долго останутся нашей главной надеждой на выход из глубокого кризиса Русской цивилизации. Мы считаем, что задачу одновременных и достаточных вложений и в детей, и в обеспечение стариков можно обеспечить, применяя и прорывные трудосберагающие технологии, создающие высочайшую добавленную стоимость, и жестокое сокращение потребления «элиты» - вплоть до конфискации богатств паразитических кругов 90-х и «нулевых». Такая новая индустриализация одна лишь и может создать почву для человекостроения.
Всего этого нет в Форсайт-проектее «Дество-2030». Паразиты остаются неприкосновенными, деиндустриализация (равносильная дебилизации) объявляется необоримой, объявляется архаичное (как у древних северных народов) уморение стариков как бесполезных. Ну, и чего стоит этот форсайт?
- Создается такое впечатление, что эти люди никогда не собираются стареть. Впрочем, они пишут, что ребенок – состояние души, и дитем можно быть до тридцати лет. Видимо, дальше жить не нужно, - говорит сопредседатель «Народного собора».
Нам же философия авторов форсайта напомнила инферальный мир из «Часа быка» Ефремова. Основная масса отправляется в Храм нежной смерти по достижении тридцатилетия – чтобы не отягощать зазря ни государство, ни социум, ни экологию. Жить дольше имеют право лишь самые образованные, богатые и конкурентоспособные…
СКОЛКОВСКИЕ «ТЕХНОЗВЕРЯТА»
Согласно Форсайт-проекту, у русских сейчас – неправильное детство. Мы, дескать, находимся в плену ложных стереотипов: «Родители любят своих детей» и «Родительская любовь заложена природой на уровне инстинкта…» (А в одном из интервью А.Радченко заявляет, что по данным социологических исследований большинство родителей равнодушно относятся к своим детям, рассматривая их воспитание как обязанность.) У нас – отсталое «оградительное» (от всякой мерзости?) детство, тогда как на Западе актуальны (дословно цитируем) дискурсы «Компетентное детство», «Прикольное детство» и «Охраняемое детство».
- Традиционная семья устарела! – читает Форсайт-документ В.Хомяков. – Вместо нее вводятся разнообразные формы сожительства. Традиционный подход к родительству устарел. Традиционный подход к государственной молодежной политике устарел. Вместо граждан требуется выращивать наиболее востребованный на рынке труда продукт. Традиционный подход к образованию тоже устарел. То есть, идет полное ниспровержение основ…
Форсайт ставит под сомнение право родителей воспитывать своих детей. Родители не имеют права направлять своих отпрысков в выборе жизненного пути. Родители не могут ограждать детей от зла: они же «устаревшие» и живут «не по тем», не по современным ценностям, которые сейчас, де, так быстро меняются.
- Дети подаются не как дело семьи, а как предмет общей заботы в лице государства, - поясняет В.Хомяков, параллельно цитируя «Манифест коммунистической партии» Маркса и Энгельса полуторавековой давности, где говорится об обобществлении детей и лишении их семейного воспитания. В.Аверьянов указал на то, что есть более современные и более близкие аналогии, в частности трактат Жака Аттали с романтическим названием «О любви», в котором впервые разворачивается принятая в Форсайт-проекте за основу концепция «множественных» и «экспериментальных» семей. Кстати, Аттали – идеолог создания наднациональной общности «новых кочевников» и мирового правительства, посвятил этому книгу «Линии горизонта).
Как поведал В.Хомяков, форсайт в будущем предвидит лишение семьи и права на рождение ребенка – в рамках философии так называемого «компететентного родительства». А уже сейчас у «некомптетентных» родителей должно быть отобрано право воспитывать ребенка. Традиционная нуклеарная семья разрушается: вводятся всякие гостевые семьи, множественные браки, «различные воспитательные сообщества». Хотя вся практика человечества говорит, что для полноценного формирования ребенку нужна именно традиционная семья, с материнской и отцовской любовью, с бабушками и дедушками. Даже если дети затем учатся в закрытых структурах (кадетских корпусах, суворовских училищах, английских пансионах, в будущих «человекостроительных долинах»), все равно у них есть полноценные семьи. Там они растут до поступления в тот же кадетский корпус – в семьи они же и возвращаются. Неполная семья уродует душу ребенка, у сирот, выросших в интернатах – проблемы в жизни. А тут уничтожается основа основ социума!
Авторы форсайта утверждают, будто ребенок под присмотром вынужден следовать правилам, что устанавливают взрослые. А на самом деле он воспитывается в зонах, где контроля старших нет: на улице, во дворе, всяческих компаниях. Они считают, что «структура современной семьи резко тормозит развитие детей». Зачем нужны дети? По мнению авторов «Детства-2030» - прежде всего как потребители для инновационного бизнеса (инновационное потребление). Государство нуждается в них как в «зоне конкурентных преимуществ в сфере человеческого капитала». Ну, а родителям дети нужны для собственного развития-апгрейда (авторы форсайта применяют этот термин из языка составителей компьютерных программ). То есть через детей взрослые якобы смогут получать новые идеи и способности. А где же воспитание полноценных граждан и будущих родителей-то? Не предусмотрено.
Что на самом деле означает сия программа? Психолог Олег Бахтияров назвал подобное прожектирование «выведением сколковских технозверят». Они, выращенные вне семьи в «свободных зонах», лишенные систематического образования и передачи знаний от старшего поколения к ним, превратятся в новых варваров. Они смогут бойко нажимать на кнопки и проникаться логикой компьютерных программ, при этом не имея ни малейших представлений о том, как устроена вся эта передовая техника и почему она работает. По сути дела, считает автор этих строк, на выходе получатся совершенно неконкурентоспособные особи, не обладающие нужными знаниями ни в математике, ни в точных и естественных науках (школа-то – ювенальная, тестовая, «не утруждающая» ребенка). Они, лишенные культуры чтения, получатся просто функционально неграмотными, с убогим интеллектом на уровне «Твиттера». Техника для «сколковских технозверят» будет совокупностью «черных ящиков», сделанных кем-то другим, которые лишь нужно выкладывать в нужных комбинациях. Это совершенно не советские юные техники, которые все делали сами с инструментами в руках, постигая на практике законы работы сложных технических систем.
Более того, по моему убеждению, отрыв детей от родителей и запуск их в свободные технозоны (почти «Дикие лебеди» Стругацких) вызовет архаизацию молодого поколения, откат его назад по эволюционной лестнице. Ведь подобно тому, как эмбрион в материнской утробе проходит все ступени эволюционного развития от одноклеточного, рыбоподобного, хвостатого – до хомо сапиенс (филогенез есть повторение отногенеза), растущие дети проходят развитие от первобытных дикарей до людей цивилизации. Под влиянием воспитания родителей и социума. Мы все знаем, как жестока детская среда, как там выделяются настоящие альфа-самцы. В свободных зонах мы получим настоящих «вторичных варваров» со стайными отношениями. С альфа-вожаками и культом тупого, но жестокого и сильного, властолюбивого. Мы провалимся в предысторию по Поршневу.
В итоге мы получим совершенно бесполезный человеческий «капитал», некое безмозглое мясо (хотя и белой расы), пригодное как расходный материал для нового мирового порядка с его неокастовым обществом. Биомассу не образованную, искусственно архаизированную, с промытыми либерофашизмом мозгами, лишенную самостоятельного мышления, легко управляемую «мозгокрутами». Не годную на роли ни высокотехнологичных рабочих, ни инженеров, ни ученых или конструкторов. Да и менеджеры из вторичных варваров – никакие. Какая тут, к черту, конкурентоспособность страны?
ЛОГИКА АДА
Если чудовищный форсайт принять как государственную политику, то это будет означать одно: верхи РФ полностью отказались от Русской цивилизации. Что они признали свое бессилие построить современную технотронную цивилизацию (конкурентоспособные науку, машиностроение, электронику, авиацию, космонавтику и т.д.), как когда-то сделал СССР, и взяли курс на полное встраивание в чужой проект нового глобально-кастового порядка. Что «элита» РФ пропуском в клуб господ этого «чудесного нового мира» делает не только русское сырье, но и наших детей, для этого превращаемых в расходную биомассу. Биомассу, с младых ногтей (ювенальщина!) приученную к безответственности и вседозволенности.
Страна наша низводится до положения тупого пользователя чужих технологий (которые она не в силах даже воспроизвести), до роли пассивного объекта чужого проекта. Так, очень интересен технопрогноз, приложенный к форсайту «Детство-2030». Он просто переписан с западных футурологических таблиц. От появления дешевого компьютера (100 долларов штука) для скитаний по Интернету до внедрения в широкую практику портативных устройств-переводчиков (2014 г.), позволяющих общаться в Паутине с иноязычными. (Благо, ювенальщина обеспечивает полный доступ к Интернет-помойке). В 2018-м – появление полной виртуальной имитации жизни и устройств для прямой загрузки информации из Интернета прямо в мозг. Встраивание чипов в мозги. К 2020 году полная роботизация всех процессов реально сократит потребность в людях как таковых. 2023 год – появление биороботов-нянь и биороботов-детей. 2025 год – дешевое потребительское жилье и так называемые нано-принтеры, настольные фабрики по производству всего из атомов исходных веществ (смерть привычной промышленности). А в 2030 году (примерно) последует широкое применение чипизации человека и его генная модификация.
Мы всегда выступали и будем выступать за развитие отечественного высокотехнологичного сектора. А нам в случае с пресловутым форсайтом предложено смириться с деиндустриализацией и деинтеллектуализаций страны (хотя вроде бы утверждается обратное). Причем только импортными технологиями и в рамках совершенно не нашего проекта. Знаете, а ведь это очень соответствует подсознанию правящей «элиты» РФ, считающей Запад священным и непогрешимым.
Как видите, далече заводят нас ювенальная система и либеральный «гуманизм». Их надо уничтожить во что бы то ни стало.
Давно пора нам, динамическим консерваторам, не обороняться, а выдвинуть свой проект будущего – и русского детства в нем.
И одно внушает нам надежду: либеральный глобалистский проект начинает разрушаться на наших глазах. А значит, и все его форсайты обречены. И тогда мы построим на руинах химеры свое великое и человечное Будущее…
Отчет подготовлен Максимом Калашниковым.
источник - http://www.dynacon.ru/content/articles/476/
- 4 комментария
katehonРечь Медведева
katehonМАКРОЭКОНОМИКА ДЛЯ «ЧАЙНИКОВ» 02.11.2010г. - Становление капитализма
katehonФилософские Чтения - Двойственность русской интеллигенции
katehonРусофобия
katehonРоссия скоро окажется в ВТО
katehonКредит доверия - 06.10.2010: Михаил Хазин, экономист
katehonРоссию спасет наличие внешних врагов
katehon«Парад девальваций» привел к войне
«Международная валютная война уже началась»,— заявил министр финансов Бразилии.
Много лет назад, еще в период написания книги «Закат империи доллара и конец Pax Americana» (то есть, где-то году в 2002-м), мы писали о том, что неизбежное снижение совокупного спроса и политическая необходимость защищать национального производителя (который, отметим, одновременно является и работодателем, и избирателем) неизбежно заставит все крупные в экономическом плане страны мира защищать собственные рынки. В том числе путем занижения собственной валюты. Мы даже термин соответствующий придумали – «парад девальваций». После начала «острой» стадии кризиса осенью 2008 года этот вопрос первым встал на повестке дня главного с тех пор органа международного управления, «большой двадцатки», G20, которая, прежде всего, озаботилась сохранением свободы межстрановой торговли, то есть единого мирового кластера разделения труда.
Однако современный экономический «мэйнстрим» в лице либерал-монетаристов с тезисом о неизбежности парада девальваций категорически соглашаться не хочет, ссылаясь на знаменитое утверждение о том, что углубление разделения труда повышает общую производительность и, главное, доходы. Это, конечно, правильно, если забыть про то, что до того, как предшественники монетаристов добрались до терминологического творчества, наука, которая описывает экономические закономерности мира, называлась «политэкономией». Что, в частности, означало, что рассматривать чисто экономические закономерности в отрыве от реальной деятельности людей она считала глупым. Мы так тоже считаем – чего нельзя сказать о монетаристах, которые в этом месте, как и во многих других, серьезно ошибаются.
ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...Наиболее ярко эта война девальваций проявилась в отношениях между Евросоюзом и США. Колоссальный рост евро относительно доллара существенно угнетал экономику ЕС (которая, во многом, опирается на экспорт в те же США), но использовать чисто монетарные механизмы для понижения курса евро было невозможно из-за агрессивно-монетаристской политики европейского Центробанка. И тогда руководство ЕС решило использовать другой прием и, воспользовавшись реальными бюджетными проблемами Греции, провело блестящую пропагандистскую компанию, результатом которой стало существенно снижение курса евро, с уровня около 1,6 относительно доллара до менее, чем 1,2 (см. http://stock.rbc.ru/demo/forex.9/daily/daily_graph_i.rus.shtml?ticker=EUR_USD&show=1Y).
Как следствие, экономическое положение главного экспортера Евросоюза, Германии, в первой половине 2010 года резко улучшилось, что позволило руководству этой страны (и ЕС в целом) достаточно жестко себя вести в части обсуждения денежной политики на переговорах с США. Последние, разумеется, не могли не ответить и начали встречную атаку (на первых порах настолько резкую, что после выступления Бернанке, в котором он сказал о «колоссальной неопределенности», в которой пребывает американская экономика, секретарь казначейства Гайтнер должен был частично опровергать его слова). Доллар начал расти, а США в связи с явным эффектом от этой операции начали жесткую кампанию против Китая с целью вынудить его ревальвировать юань, то есть, фактически, поддержать национального производителя США.
!!!!!! К сожалению, все эти движения можно интерпретировать как естественные колебания курса, что и делают наши теоретические противники. И все попытки объяснить им, что речь как раз идет о взаимных девальвациях, что хорошо видно на примере роста цен на золото, ни к чему не приводят, поскольку они начинают объяснять, что на золоте просто надулся спекулятивный пузырь. (Хотя, на сАмом деле, "ортодоксальные" монетаристы, например Юджин Фама утверждают, что вообще не бывает такой вещи как "спекулятивный пузырь"))) ) Это, конечно, отступление – но пока не окончательное, тем приятнее нам было наткнуться в новостных лентах на сообщение, полностью поддерживающее нашу позицию.
Речь идет о выступлении министр финансов Бразилии Гвидо Мантега, который заявил буквально следующее: «Международная валютная война уже началась, и правительства стран по всему миру стремятся снизить стоимость своих нацвалют, чтобы повысить конкурентоспособность экономики и экспорта».
В доказательство своих слов он приводит информацию о том, что в последние недели центральные банки Японии, Южной Кореи и Тайваня провели интервенции на валютных рынках с целью предотвратить дальнейшее укрепление нацвалют. Китай продолжает сдерживать рост юаня, несмотря на ожесточенные протесты со стороны США, а представители ряда стран — от Сингапура до Колумбии — предупредили о негативных последствиях повышения валютных курсов.
Отметим, что для министра финансов Бразилии такое заявление совершенно естественно, поскольку европейско-китайско-американские «игры» привели к тому, что, по данным агентства Bloomberg, доллар подешевел в паре с бразильским реалом на 25% с начала 2009 года, таким образом, подорожание бразильской нацвалюты за этот период было одним из самых высоких в мире. Понятно, что это серьезно бьет по местным производителям (а Бразилия – это лидер латиноамериканской экономики), и, скорее всего, меры денежным властям этой страны принимать придется. Собственно говоря, не исключено, что резкое выступление министра финансов как раз связано с тем, что он готовит общественность к таким мерам.
После таких заявлений уже трудно отказаться от того, чтобы не ввести модель «парада девальваций» в современную экономическую реальность. Что касается лично нас – мы получили еще одно доказательство того, что теория кризиса, разработанная 10 лет назад, адекватно ситуации, уж коли сделанные в ее рамках еще тогда прогнозы находят такое четкое подтверждение.
СПРАВКА KM.RU
Девальвация (позднелат. devalvatio, от лат. de – приставка, означающая движение вниз, понижение, и valeo – имею значение, стую) – официальное понижение стоимости денежных единиц.
Ревальвация (от «ре...» и лат. valeo – имею значение, стую) – официальное повышение золотого содержания денежной единицы страны или фактическое повышение ее валютного курса.
источник - http://fintimes.km.ru/mikhail-khazin
katehonНеизвестный Ислам
katehonрадиоканал "Голос России" - «Визави с миром» - Михаил Хазин
katehonАпология государства
